Черный Принц

- Появлялись и?

- И не получали распространения, - Король сдержанно улыбнулся. Он присел, глядя в узкое, заросшее морской солью и известью, рыло оружия. - "Странник" - гость… опасный гость из иного мира. И привез он опасный же подарок.

- Которым вы собираетесь воспользоваться.

Он не стал отрицать, но повернулся к Вигдору, который тихо произнес:

- В трюме нашли тела… некоторые были погружены в бочки с воском. И сохранились хорошо… настолько хорошо, что, вероятно, удастся выделить возбудителя. Кроме того, имеются и иные материалы…

Вероятно, речь идет о длинных узких столах, что протянулись вдоль дальней стены. И о коробках, о белых покрывалах и черных костях.

- Не стоит, Мастер, - Вигдор не позволил приблизиться к ним. - Вы сегодня выйдете в город…

…и как знать, не вынесет ли на руках древнюю заразу.

Присмотревшись, Брокк заметил, что кости, и коробки, и сами столы покрывает жемчужная пленка энергетического колпака.

Разумная мера.

- Идем, Мастер. Оставьте эту ношу другим.

Король вышел в другую дверь.

- Единственно, придется принять душ. Сам понимаешь, мне бы не хотелось допустить утечку.

Вода пахла химией. Кожу стянуло, а во рту поселился мерзковатый привкус металла. Одежда, оставленная по другую сторону двери, в предбаннике узком, холодном, была несколько велика.

- Твою вернут после обработки, - Король затянул шнуровку на рубашке. - И еще, Мастер, если хочешь что-то сказать, то говори. Разрешаю. Пока разрешаю.

- Вы и вправду… выпустите чуму?

- Не знаю. Такой ответ тебя устроит? - опершись на трость, Король поднялся. - Эту войну начнем не мы, но… если ей суждено случится, то мы будем воевать. Любым оружием, Мастер.

- Сколькие погибнут?

Брокк знал ответ. Тысячи. И сотни тысяч.

- А сколькие останутся живы? - спросил Стальной король, во взгляде которого была безмерная усталость. - После того, как этот Город поглотит прилив. Сколькие встанут и скажут, что время нашей власти иссякло? Наше время, Мастер. И потребуют уйти вслед за альвами. Боюсь, мы подали дурной пример.

И без короны, без мантии и порфиры, он выглядел королем, что было страшно.

- Возможно, я чудовище, но… я буду защищать свою семью любыми средствами.

Как ни странно, Брокк его понимал.

Глава 12.

Белые фрезии и ветвь аспарагуса.

Ель. Можжевельник, украсившийся черными бусинами ягод. Остролист.

И ленты.

Крашеная соломка, словно в центре венка свила гнездо безумная птица. И длинные восковые свечи. Ужин вдвоем. Кейрен, задумавшийся и в этой задумчивости грызущий вилку.

- Поранишься, - Таннис подперла ладонью подбородок и смотрела на него.

Забавный.

И родной.

Снова вечер и снова для двоих, который уже кряду. Он возвращается рано и приносит цветы, очередной букет или венок, а с ним - бархатную коробочку.

- Мне захотелось сделать подарок, - Кейрен оставляет коробочку на столе и отступает, наблюдая за Таннис. Ей хочется радоваться подаркам, но… тонкий лед прогибается под ногами.

Она слышит треск.

И его ложь, пусть непроизнесенную вслух, но меж тем явную.

Она так боится задавать вопрос, поскольку ответ предопределен. И открывая коробочку, радуется, только Кейрен тоже остро чувствует притворство, и просит.

- Оставь.

Оставляет… и этих коробочек собралась уже дюжина. Серьги с зеленым хризолитом… он забыл, что у Таннис не проколоты уши. И хризолитовый же браслет… ожерелье из янтаря. Янтарь ей нравится, и оставаясь одна, Таннис берет ожерелье в руки. Металл обвивает запястье, холодный, что змея, а Таннис гладит широкие звенья, пока камень не согреется ее теплом.

Гранатовый гарнитур.

И кольцо с крупным топазом… жемчужная нить… и снова серьги.

Бездна украшений, с которыми Таннис не представляет, что делать. А в ушах стоит зудящий голос матушки, твердящей, что подарки надо брать. Пригодятся.

Пустое.

И ночь, подкрадываясь, заглядывает в окна, рассыпает огни на речных берегах, и в доме напротив. А Кейрен гасит газовые рожки, остается лишь белая восковая свеча и тонкий язычок огня на ее вершине.

- Я боюсь темноты, - признается он.

И Таннис подходит к нему, становится за спиной, обнимает. Он же накрывает ее руки своими, точно опасаясь, что она сбежит, смотрит на свечу.

- И я боюсь огня.