Избушка на козьих ножках

– Но между смертью Бориса и ранением самого Лени прошло двое суток! – воскликнула Мариша. – Неужели Леня и Саня не встревожились, куда пропал их друг?

– Не встревожились, – ответил Спицын. – И вот почему. У всех троих слегка помутилось в голове от свалившихся на них шальных денег. И вся троица пустилась в безудержный кутеж. Поэтому исчезновение Бориса они приписали тому, что он просто завис где-нибудь с очередной смазливой девицей. Если бы с Саней и Леней не случилось несчастья, то они, конечно, еще дня через два-три опомнились бы и начали розыски своего друга. Но... не успели.

– А помните, когда мы нашли тело Бориса возле реки, – обратилась Мариша к Спицыну, – то вы сказали, что вам в милицию утром уже был звонок. Какой-то мужчина сообщал, что возле реки совершено убийство.

– Был, – согласился Спицын. – И что? Вы хотите знать, кто звонил?

– Ну да, – кивнула Мариша.

– К сожалению, тот человек так и остался неизвестным, – ответил Спицын. – Это не был сообщник Семена Петровича. У него другой тембр голоса. Подозреваю, что какой-то случайный прохожий заметил у реки тело Бориса, но не пожелал связываться и ограничился анонимным телефонным звонком в милицию.

– Меня мучает еще один вопрос, – сказала Мариша. – Почему именно татуировки были выбраны Колышевым и его дружками в качестве опознавательного знака для хранителя их денег?

– Годы могли изменить их лица, или руки пластических хирургов сделали бы это вместо них, – ответил Спицын. – Но вывести такие обширные татуировки дело непростое. Поэтому Колышев и приятели решили, что татуировки будут их вполне надежной визитной карточкой и одновременно ключом к кубышке.

– А тот человек, которому они оставили свои деньги на хранение, не мог их присвоить себе?

– Нет, – покачал головой Бритый. – Они оставили деньги у одного старичка – знакомого дяди Колышева, о котором упоминала мать Виктора. Этот дедок жил в уединенной деревне. Вел простую жизнь сельского жителя. Держал несколько ульев с пчелами. Кстати, в одном из них и были спрятаны деньги. Так что полтора миллиона долларов для этого старичка было чем-то нереальным. Он бы просто не знал, что ему с ними делать. Да он и не ведал, какую кучу денег дали ему на хранение. Ему до конца жизни вполне хватило бы того, что Колышев и его дружки оставили старику за работу. И он удовольствовался обещанием той суммы, которую должен был получить он или его преемник, когда братки явились бы забирать свою захоронку.

– Мне бы в ту деревню, – мечтательно протянула Мариша. – К тому дедушке с ульем, в котором запрятаны полтора миллиона долларов.

– А я бы ни за что не хотела взять себе эти деньги, – сказала Инна. – На них кровь людей. И к тому же их никогда бы не перестали искать. Так что рано или поздно они бы погубили своего владельца.

– Да, – вздохнула Мариша. – Ты права. Семен Петрович в тюрьме. Саня и Борис мертвы. А Леня...

– Леонид Орехов, как только состояние его здоровья позволит, тоже предстанет перед судом, – сказал Спицын.

Алена горестно охнула.

– А как бы вы хотели, милая? – удивился лейтенант. – Ваш жених участвовал в подготовке побега заключенного. И мало того, что участвовал, он и его друзья еще и благополучно этот побег осуществили. И если бы не девушки, – и Спицын показал на Маришу с Ин-ной, – то сейчас бы по вине вашего жениха и его друзей на свободе разгуливал опасный преступник.

Алена молча заплакала.

– Если бы двое друзей вашего жениха остались живы, то они предстали бы перед судом вместе с ним, – добавил Спицын, видимо, в качестве утешения, но Алена зарыдала уже в голос.

Почувствовав, что он оказался плохим утешителем, лейтенант замолчал. Рыдающую Алену Надя поспешно решила увести. Спицын последовал за ними, бормоча по пути, что Леонид, вполне возможно, получит минимальный срок. И в любом случае он послужит ему хорошим уроком на будущее, если только, конечно, оно у него будет.

– С работы-то его, разумеется, уволят.

Это была последняя фраза лейтенанта, которую услышали Мариша с Инной. Остальные его слова утешения были заглушены рыданиями Алены, удрученной открывающейся перед ней перспективой.

– А что с твоими деньгами? – спросила у Жана Мариша. – Так они и пропали вместе с Саней?

– Увы, да, – вздохнул Жан. – Жаль, конечно. Но, с другой стороны, я рад, что Саня оказался всего лишь человеком, склонным к безумным авантюрам и которому не повезло, а вовсе не мерзавцем, нарочно присвоившим мои деньги, как я начал было про него думать. А деньги... Ну, что ж, деньги уходят, а потом снова приходят. Так жить даже веселей.