102  

Год тому назад Зайка подарила Мане на день рождения ужасающую куклу, сделанную со всеми анатомическими подробностями. Волосы на голове казались натуральными, во рту торчали зубы, ростом чудище было с пятилетнего ребенка. Машка назвала монстра Матреной Ивановной и закинула на шкаф. И вот сейчас она приволокла страшилище в мою спальню.

– Раскрой рот, закрой глаза, – велела дочь.

Пришлось покориться. Холодные, пахнущие мылом пальцы закопошились у меня во рту.

– Гляди, – велела через некоторое время Маня.

Зеркало отразило чудесную картину – все зубы на месте. Только один чуть более белый и узкий. Я сжала и снова разжала челюсти. Зуб моментально вывалился.

– Где ты достала его? – спросила я в недоумении.

– У Матрены Ивановны вытащила, ей без разницы.

– Зря куклу поломала, все равно держаться не станет.

– Станет, сейчас приделаем.

– Как?

– Возьму у Зайки клей, которым она приклеивает искусственные ногти.

И дочь с топотом понеслась к невестке. Через пару минут, издавая довольные вопли, она велела мне открыть рот и принялась прилаживать протез.

– Сиди так пятнадцать минут, – велел доморощенный протезист. – На баночке написано: «Застывает через четверть часа».

Я покорно осталась с разинутым ртом, слюни текли, как у ротвейлера. Наконец Маня велела:

– Давай.

Я осторожно сдвинула челюсти, потом вновь разжала их. Чудеса, зуб держался как настоящий. Во рту поселился резкий вкус клея, неприятная горечь разливалась по языку, но все это ерунда. Главное, омерзительная дыра исчезла.

– Ешь аккуратно, смотри не проглоти зуб, – напутствовала довольная Маруся. – Выпадет, не расстраивайся, заново приделаем.

И она сунула мне в руки пузырек с клеем. Инструкция предупреждала: «Токсично. Только для наружного применения. Беречь от детей». Язык осторожно ощупал зуб. Будем надеяться, что малая толика клея для ногтей, принятого внутрь, мне не повредит.

Глава 39

Утром зуб стоял как родной. Зато завтрак приобрел вкус клея. Выпив кофе, я решила начать поиски таинственной незнакомки, спрятавшейся под именем Маргариты Онофриенко. В палате лежали еще три женщины, опрошу для начала их и начну с восемнадцатилетней Вали Сердюковой. Девушки более разговорчивы, чем сорокалетние матроны.

Хорошенькая белокурая Валечка совершенно не удивилась, увидав на пороге инспектора социальной помощи детям. Меня провели в кокетливо обставленную столовую и продемонстрировали очаровательное пухлое бело-розовое существо, перемазанное с ног до головы джемом.

– Хочет только сама есть, – улыбнулась Валюша, глядя, как дочь пытается зацепить непослушными пальцами блинчики.

– Зачем мы вам понадобились? – осведомилась молодая мать.

Я бодро соврала, что муниципалитет собирается начать строительство детского сада и выясняет количество потенциальных посетителей.

Валечка отрицательно покачала головой:

– Сама займусь ребенком, садик нам не нужен.

Тут зазвонил телефон. Девушка выслушала, что ей сказали, и начала увещевать собеседницу:

– Не нервничай так, зубы часто дают температуру. Выпей успокоительное. А то ребенок чувствует, что мать волнуется, и плачет еще громче.

Потом повесила трубку и улыбнулась.

– Это моя подруга Владлена, рожали в один день, и вот подружились. Ей сорок лет, и это первый сын. Так она теперь сходит с ума по любому поводу. Чуть температура поднимется или красное пятнышко на коже появится, моментально звонит и рыдает. Смешно, право.

– Наверное, интересно поддерживать контакт с теми, кто лежал рядом в родильной палате. Можно сравнивать, как развиваются дети.

Валя опять улыбнулась:

– Нас было четверо: Владлена, Маргарита, Эмилия и я. Так и дружим до сих пор.

– Все четверо?

– Нет, Маргарита с нами не общается.

– Почему?

– Грустная история, неудачные роды, мальчик появился на свет мертвым, хотя мне показалось, что она не очень убивалась, даже улыбалась порой. Ну ничего, молодая, еще родит. Муж у нее такой приятный.

– Муж?

– Что вас так удивило? По-моему, естественно, если у роженицы есть супруг. Приходил, правда, не часто. Но внимательный, хотя совсем не романтичный.

– Как это?

– Наши мужья все больше цветы носили, а этот принес книгу. Хотя цветы ей были ни к чему – ребенок-то умер.

– Сколько лет было Маргарите?

– Она чудесно выглядела, такая стройная, спина прямая, живот совсем небольшой. Думала, женщина чуть старше меня, а оказалось, ей то ли 26, то ли 27, сейчас не помню. Ноги только у Риты жуткие.

  102  
×
×