Я промолчала, а потом поинтересовалась:
– После смерти сестры остались деньги?
По вспыхнувшему огнем лицу Алевтины стало понятно, что слова попали в точку, но женщина быстро произнесла:
– Какие деньги? Та рубашки целой не имела, голодранка. Пила горькую. Весь запас на ее болезнь потратила. Работаю на старости лет у людей, грязь таскаю.
Я внимательно посмотрела на ее обозленное лицо, глазки-буравчики и, попросив фото погибшей, стала прощаться. Мозаика в общем сложилась. Роза и Надя – сладкая парочка – работали вдвоем, обирая жертвы. Одна набила тугой кошелек, и другая, конечно, тоже. Только Седых доверяла банку, а Надя скорей всего держала заначку под матрасом, тратя частенько денежки на выпивку. Перед смертью она, конечно, отдала сбережения родственникам. Вероятнее всего, Алевтине. Вот откуда новая мебель, стиральная машина, зимнее пальто и дорогие продукты. Значит, Кристина все-таки решилась пойти к Резниченко! И я точно знаю, что она была у них. Иначе каким образом в кармане убитой обнаружилась фигурка утки и как кольцо попало обратно к Нелли?
Глава 36
Ужасная февральская погода обрушилась со всей силой на Москву. Мокрый снег с дождем, противный ветер, грязь. Собаки выскакивали во двор ровно на пять минут. Кошки предпочитали дрыхнуть на кухне, самом теплом месте в доме. Домашние забились по щелям. Даже Левчик притих. Хотя, честно говоря, в этот визит Арцеулов никого не обременял. Целыми днями он пропадал у Новицких, восхищаясь кулинарным талантом Соньки. Иногда, нацепив фартук, отодвигал бывшую супругу от плиты и стряпал фирменное блюдо: спагетти по-сицилийски. Казик вовсю старался ублажить Левку и таскал его на многочисленные выставки, фуршеты и презентации. В результате у старшего Арцеулова набралось уже три новых романа для перевода. Мы все только дивились, глядя на идиллическую дружбу.
Мелкий дождь мерно стучал по окнам. Немилосердно зевая, Аркадий и Зайка ушли спать в половине десятого. Наташка даже не спустилась к ужину. Кока и Тема тихо ворковали в полутемной гостиной на диване. Вдова с шумом мылась в ванной, иногда за плеском воды слышалось ее бодрое меццо-сопрано. Она распевала советские песни. Маруська валялась в спальне на кровати, смотрела мультик про Симпсонов и поедала чипсы. Я уютненько пристроилась в кабинете и стала шарить глазами по полкам, выбирая книжечку.
Внезапно прозвонил домофон. Послышался звук каблуков Ирки. «Наверное, Левка явился», – вяло подумала я, устраиваясь поудобнее в кресле. Но это была Ева.
Бедную девочку втащила в кабинет красная, как огнетушитель, Маня.
– Мама, – заорала она по обыкновению, – только посмотри!
Смотреть было не на что – зрелище жалкое. Ева стояла в насквозь мокрых и грязных чулках. Мокрым оказался и подол платья, очевидно, на девочке в такую погоду была только короткая куртка. Покрасневшие, озябшие руки вылезали из коротких рукавов. На щеках – размазанные слезы.
– Так, – моментально сориентировалась я. – Немедленно наполни ванну горячей водой, сунь туда Еву, дай ей красного вина с корицей. После натяни на подругу теплое белье, носки, и пусть ложится спать. Завтра поговорим.
– Но, мамочка, – заныла Маруся.
– Завтра, – категорически отрезала я, – все разговоры завтра.
Девочки исчезли. Я расслабилась: ничего не хочу сегодня знать, только завтра. Но вышло все иначе. Примерно через час в дверь позвонил Владимир.
– Простите за столь позднее вторжение. Мне нужна Ева.
Впустив стоматолога, я искренне удивилась:
– Почему вы решили, что девочка здесь?
Владимир сосредоточенно стряхнул капли дождя с волос.
– Ева убежала из интерната. Надо сейчас же вернуть ее на место.
– Но это невозможно, ребенок устал и спит.
Дантист бесцеремонно крикнул на весь дом:
– Ева, выходи!
Застучали двери, разбуженные домашние повыскакивали из спален.
– Ева, – продолжал неистовствовать Владимир, – знаю, что ты здесь, собирайся.
– Никуда она не пойдет, – заявила Маня. – Ева спит, а вы не имеете права запихивать дочь в интернат против ее воли, есть хартия прав ребенка.
– Своей маме это высказывай! – рявкнул стоматолог. – А ну быстро тащите сюда Еву! Считаю до трех.
– А если не отдадим, то что? – воинственно поинтересовалась Маня.
– Уеду домой и сообщу в милицию о похищении дочери, нервы так измотаю, мало не покажется. Ну, быстро, где ее комната?