Цирк под одеялом

– Не такой я чудак, – последовал от Свистунова уже слышанный ею ответ. – Вместо миллиона – обычная кукла.

– Как это?

– Фальшивки. Сегодня весь день с ребятами делали их на ксероксе. На первый взгляд вроде бы все в порядке. Но стоит взять бумажки в руки, сразу же видно – подделка!

– И ты не боишься, что Люся увидит и заподозрит обман?

– Это будет уже все равно. Главное, чтобы она пришла и принесла товар. Да черт с ним, с товаром. Главное, чтобы сама явилась на эту встречу.

Лицо у Свистунова потемнело окончательно. И Кира затрепетала. Пожалуй, Люське не позавидуешь. Свистунов от «покойницы» мокрого места не оставит. Если поймает, конечно.

А в том, что Люська оказалась куда шустрей, чем думал про нее Свистунов, сомнений не было. Прошло пять минут, и у Свистунова зазвонил телефон. Он поднес его к уху.

– Да. Говори!

И трубка разразилась шумной бранью. Кира даже со своего места слышала, что Свистунову жалуются. А судя по помрачневшему еще больше лицу наркобарона, было на что.

– Так и сказала? – только и спросил он у собеседника. – Ладно, возвращайся в город. В город, я сказал! Чего осматривать? Нечего вам там делать! Все уже сделали! Возвращайся!

Свистунов сложил «раскладушку» и задумчиво посмотрел на окно и пустынный проспект за ним.

– Наша покойница оказалась очень проворной, – произнес он. – Откуда-то она узнала, что на встречу с ней приехал другой человек.

– И что?

– Отказалась от сделки.

– Так прямо и отказалась?

Свистунов молча кивнул. Выглядел он сейчас далеко не таким крутым и самоуверенным, как десять минут назад. Очень даже грустно он выглядел.

– Где же мы с ребятами прокололись? – тоскливо спросил он. – Где?

– Вы все сделали аккуратно?

– Замаскировали мы Владьку под меня, мать родная бы не узнала. Да и не успел он даже из машины выйти. Эта стерва сразу же ему на трубу позвонила и выложила, что сделки не будет.

– А номер откуда узнала?

– Я свою трубку Владьке дал. На нее она и позвонила!

И, покачав головой, Свистунов вздохнул:

– Одно тебе скажу, не Люська это была!

– Почему?

– Не способна Люська на такую прыть. И чуйка у нее не развита совсем.

По мнению самой Киры, чутьем тут дело не ограничилось. Это же какую феноменальную интуицию надо иметь, чтобы в закрытой машине с тонированными стеклами увидеть замаскированного человека и сразу же сказать – не он! Тут уж не интуицией попахивает, а магией. Белой или черной – неважно, но магией.

Кира так прямо Свистунову и сказала. Но он лишь отмахнулся.

– Бабские сказки! Стуканул кто-то нашей Люсеньке! – И быстро поднявшись из-за столика, сказал: – Поедем, отвезу тебя домой. И поеду.

– Куда?

– Разбираться с этими придурками. Ручаюсь, кто-то из них прокололся. Вот и будем думать, кто, когда и с какой целью!

– Тогда мне не домой, а за моим «гольфиком».

Свистунов не протестовал. Все его мысли нынче занимал только допущенный его ребятами и им самим прокол. И он даже не поцеловал Киру на прощанье. Впрочем, к чему такие нежности? Разве он сам не сказал, что Кира не из таких девушек? Бетон, а не девушка. Кремень! Железная арматура!

И почему-то от всех этих мыслей, а может быть, потому что Свистунов не поцеловал ее на прощанье, Кире стало так невыносимо грустно, что она пошла не к себе домой, а к Лесе. Та не спала. И подруге не столько удивилась, сколько обрадовалась.

– Чего-нибудь пожевать не найдется? – печально осведомилась у нее Кира, которой было до того грустно, что она была готова слона сожрать.

И Леся немедленно кинулась в сторону кухни. Как это у нее – и вдруг не найдется, что пожевать! Очень даже найдется. И в достаточном количестве, чтобы хватило на двоих.

– Ты проголодалась? А что, Свистунов тебя не накормил?

– Кофе пили.

– Среди ночи?! – ужаснулась Леся.

– Ну да. А теперь мне что-то тоскливо.

– Тогда покушать – это первое дело, – одобрила подругу Леся. – От всех бед верное лекарство. Покушаешь вкусненького, и жизнь мигом становится светлей.

Кира в ответ так тяжело вздохнула, что Лесина рука сама собой потянулась к последнему пирожному. Она утаила его от Дины и привезла домой, намереваясь съесть сама. Но почувствовала, что подруге оно сейчас нужнее.

Кира пирожное съела. Без всякого интереса. И тут же спросила:

– А мясного ничего нету?

– Есть салат! С курицей.

– Давай!

При упоминании о салате Кира оживилась гораздо больше, чем при виде пирожного. И было отчего. Леся готовила его из отварного мяса отечественной курочки. Импортные ножки она не брала, презирала их от всей души. Да и кто бы польстился на это желтое мясо и висящий лохмотьями жир? Сразу видно, что бедных курочек кормили при жизни всякой дрянью. Да и сама жизнь у них была сущим адом, а смерть избавлением.