Когда правит страсть

— Полагаю, им потребовались доказательства.

— Ты все еще считаешь, что Ренье пытался убить тебя, хотя он признался во всем, кроме этого.

— Какое преступление из всех им совершенных — самое тяжкое?

— Верно.

— Впрочем, сейчас это не важно, ведь мое присутствие перестало быть тайной, — пробормотала она, не в силах скрыть, как сильно нервничает.

Он хотел коснуться ее щеки, но поспешно отдернул руку.

— Я не позволю, чтобы с тобой что-то случилось, — прошептал он, открывая перед ней дверь. Но не последовал за ней в комнату. Поняв, что его нет рядом, она оглянулась.

— Ты не войдешь?

— Меня не приглашали.

Она так и не поняла, что означала его улыбка. Сожаление? Нежность?

Но тут до нее дошло, что Кристоф, вероятно, рад немного побыть один. Без ее постоянного присутствия.

Раздраженная этими мыслями, она бросила:

— Вот и прекрасно. — Захлопнула дверь у него перед носом.

Но пришлось несколько раз глубоко вздохнуть, прежде чем приблизиться к столу. Кристоф вел себя так, словно они едва знакомы. И скорее всего потому, что правота ее слов подтвердилась. Неужели он считает ее настолько выше себя, что больше не может быть с ней самим собой? Но его холодность так бесила ее, что она не могла сосредоточиться.

Никола поспешила навстречу с распростертыми объятиями и сияющей улыбкой на прекрасном лице. Тепло обняв Алану, она прошептала:

— Ты не представляешь, какое счастье доставило нам твое появление и какой груз снят с моих плеч! Теперь я не единственная, кто ответствен за продолжение рода моего мужа! Если позволишь, мы станем лучшими подругами.

Алана радостно улыбнулась. Она не ожидала такого теплого приема от мачехи, но не сомневалась в искренности каждого ее слова. Новая подруга. Да, она тоже чувствует родство душ!

Сияющий отец настоял, чтобы они уселись рядом с ним, и протянул Алане миниатюрный портрет ее матери. Взглянув на портрет, она расплакалась. Неудивительно, что он с первого взгляда признал в ней дочь! Различие было только в цвете волос и нарядах: платье матери-блондинки казалось старомодным.

— Поразительно, не так ли? — спросил он.

— Верно, — рассмеялась Алана, вытирая глаза. — Если бы Кристоф подвел меня к кому-то из тех, кто знал ее. Возможно, мы встретились бы куда раньше.

— Мы оба были убеждены...

— Знаю, — поспешно заверила она. — Все хорошо, что хорошо кончается. И Кристоф все разгадал.

— Согласен, Кристоф — герой дня, — пробормотал отец, но без особого энтузиазма, и Алана опять, как в тронном зале, почувствовала, что он по какой-то причине рассержен на Кристофа. Она хотела спросить почему, но тут дверь открылась: очевидно, ужинать предстояло не в тесном семейном кругу.

Она скрыла разочарование, когда к столу подошла Юберта Браслан. Но каково же было ее потрясение, когда оказалось, что отец и мачеха считают Юберту своим дорогим другом. Но она скоро поняла почему. Кто бы не полюбил столь милую старую леди?! И Юберта принадлежала к роду Брасланов не по крови, а через брак. Эрнест Браслан женился на ней и провозгласил своей королевой. Юберта даже поплакала немного от радости по поводу воскрешения Аланы из мертвых и была так счастлива за Фредерика, обретшего дочь.

Ужин прошел очень приятно, но Алана снова поразилась, когда речь зашла о нападении на дворец, в котором участвовали родственники Юберты. Очевидно, большинство Брасланов были искренне возмущены.

— Я облегченно вздохнула, узнав, что вы не рассердились, когда Карстен сегодня говорил с вами, — заметила Юберта. — Он был в ярости, когда услышал, что его люди посмели отомстить за него, даже не узнав точно, кто эти негодяи, избившие бедного мальчика.

— Я знаю, что Карстен не имеет с этим ничего общего, — заверил Фредерик. — Те, кого мы поймали, признались, что он даже не очнулся, прежде чем они пошли в атаку. Я попросил его сегодня прийти и познакомиться с Аланой, если ему захочется.

Карстен Браслан прибыл, когда ужин подходил к концу. Алана была в ужасе, увидев его лицо. Это Поппи сотворил с ним такое! Но ей придется держать язык за зубами. Несмотря на синяки, Карстен по-прежнему красив и учтив. И даже склонился над ее рукой, чтобы поцеловать. Но тут он узнал ее и изумленно вытаращил глаза.

— О Боже! — рассмеялся он. — Этот глупый дикарь так и не понял, кто вы?

Алана поджала губы, услышав оскорбление в адрес Кристофа.