Дама с коготками

Интересно, что и кому сказанула Ларка накануне своей гибели? У кого в доме есть страшная тайна, для сохранения которой понадобилось убить болтунью? И как вообще ее отравили, куда насыпали яд? Обедали мы без нее, уставшая Люлю заснула. Степан послал за женой Мишу, но мальчик не стал будить мать. Утром все завтракали вместе. Насколько помню, в тот день подали омлет с сыром, тосты, джем, масло, сахар, кофе и чай. Омлет лежал на большом блюде, и каждый сам брал понравившийся кусок. Скорей всего никакого яда там не было. Глупо засовывать отраву в еду, которая может не достаться «клиенту». Кофе насыпали из общей банки, чай пила только Маруся, масло мазали все, да и джем тоже. Сахар, конечно, безвреден. Нет, за завтраком все было в порядке. И потом, слопав слоновью порцию отравы, Лариска не сумела бы принять тяжелые роды. Что ела и пила несчастная между завтраком и несостоявшимся обедом? Я пошла на кухню. Кухарка Войцеховских, необъятная Катька, лакомилась кофе со сгущенкой.

– Угостите чашечкой Nescafe, – стала я подбираться издалека к цели своего визита, оглядывая гору посуды, оставшуюся после ужина.

Приветливая Катерина налила большую кружку ароматного напитка и принялась причитать:

– Бедная Лариса, вот ужас! Как она отравилась?! Ума не приложу.

Всхлипывая, Катька поведала, что Люлю терпеть не могла возиться на кухне. И это очень устраивало кухарку. Хуже нет, когда хозяйка вечно сует свой нос в кастрюли. Лариса же только заказывала меню и никогда не ругалась, если Катерина вдруг вместо предполагаемого мяса подавала рыбу. Люлю не делала замечаний и не давала советов. Сама становилась к плите крайне редко. Именно в тот день, когда Катя отправилась на похороны своей матери, Люлю и перепутала стрихнин с солью.

– Владимир Сигизмундович кричал, что она решила его отравить, – сплетничала кухарка, – но, по-моему, он сам в это не верил. Люлю такая беспечная! Побежала травить крыс в питомнике, потом поставила банку на стол и давай суп готовить. А банки-то все одинаковые.

И она показала рукой на ряды белых фарфоровых емкостей.

– Надо же было догадаться и насыпать отраву в одну из них, – недоумевала Катька, – а накануне она крепко поругалась со стариком. Уж не знаю, что у них там вышло, но я заглянула вечером в столовую, а они почти в темноте шипят друг на друга, как змеи. Увидели меня и замолчали, – старик красный, как помидор.

– Не помните, в день смерти Лариса заходила на кухню?

– Забегала.

– А зачем?

Кухарка замялась, потом махнула рукой и рассмеялась.

– Ладно уж, расскажу, теперь все равно. Лариса давно пыталась похудеть, старуха ее изводила, то коровой назовет, то лошадью! Вот и травилась всякими препаратами, да без толку. А тут прибегает, веселая, и таблетки показывает: «Смотри, Катерина, никому не говори, теперь точно стану стройной. Хочешь попробовать?» Меня Господь тоже телом не обидел, но есть лекарства не собираюсь, так и сказала. А хозяйка рассмеялась и давай капсулы глотать. За тем и приходила, чтобы никто не видел, что она новое средство нашла, и не насмехался над ней.

Посудачив еще немножко со словоохотливой Катериной и выслушав ее сетования о глупых домработницах, боящихся невесть чего, я пошла к себе.

Капсулы, вот что ела Лара! И скорей всего, отраву подсыпали именно туда. Кстати, а где сейчас хранится банка с ядом? Пришлось вернуться на кухню.

– Степан Владимирович велел держать отраву в кладовой, – сообщила Катя, – стрихнин насыпали в небольшую стеклянную банку с притертой пробкой и наклеили на нее бумажку «яд», чтобы опять не ошибиться.

Я заглянула в небольшое помещение, где стояли коробки со стиральным порошком, средства для натирки полов и мебели, разнообразные аэрозоли. Но нигде на полках не обнаружилось ничего похожего на банку с отравой. Яд просто-напросто испарился.

Глава 7

Искать убийцу следовало среди домашних. В этом я была абсолютно уверена. Пока узнала только одну тайну, известную Люлю, – Петя и Диана любовники. Но это показалось мне слишком мелким, подумаешь, изменяют супругам, эка невидаль. Немного больше надежды я возлагала на квитанцию, найденную в кресле. Что искала Люлю в хранилище?

Утром, сославшись на неотложный визит к зубному врачу, помчалась в архив. В просторном читальном зале не было ни души, только миловидная средних лет служительница, поглощенная чтением. Взяв у меня 200 рублей, женщина принесла довольно тяжелую книгу. Я открыла пахнущий старой бумагой переплет. Перед глазами замелькали фамилии тех, кто в январе 1947 года сочетался браком. Я листала страницы, недоумевая, что могло тут заинтересовать Люлю. Наконец глаз наткнулся на знакомые имена: 16 января, 13.15, Владимир Войцеховский и Фрида Капстыньш, адрес жениха – Комарово, адрес невесты – Хлебный переулок. Свидетели: Софья Михайлова, проживающая на улице 8 Марта, и Константин Косов – Хлебный переулок. Возле фамилий свидетелей тоненький восклицательный знак. Я нашла то, что интересовало Люлю.