Дама с коготками

Через три дня Рафаэлла узнала, что клуб «Маска» ищет девушку со знанием английского, и позвонила Котовой. Мать сообщила, что Мила скончалась. Рафаэлла вычислила, что девушка, как поговорила с хозяйкой, сразу к барыге отправилась и до смерти обкололась.

– Про Раю Лисицыну что знаешь?

– Практически ничего, работает недавно, до нас плясала в каком-то ансамбле. Выпить любит, допьяна не узюзюкивается, но грамм сто пятьдесят каждый день принимает.

Я достала из сумочки двести долларов и протянула Рафаэлле.

– Если узнаешь фамилию, имя, адрес и место работы парня, с которым она сейчас живет, получишь еще столько же.

Стриптизерка схватила купюры и, снимая халат, пробормотала:

– Не волнуйся, все вызнаю.

Тут дверь распахнулась. На пороге показался Аркашка. Увидев полураздетую Рафаэллу, он растерянно пробормотал «простите» и выскочил в коридор. Девица натянула свое оранжевое платьице, взяла сумку, и мы спустились вниз.

В холле собралась вся семья. Они молча смотрели на девушку, которая набросила блестящую шубку и пошла к машине. Потом так же молча уставились на меня.

– Что с вами? – удивилась я.

Кешка прокашлялся и, отведя глаза, сказал:

– Мам, может, тебе замуж выйти? Подыскать приличного человека, так сказать, для души и тела?

Тяжелый вздох вырвался из моей груди. Недавно прочитала в энциклопедии статью о страшно редкой птице. Ее нет ни в одном зоопарке мира, так как пернатое не живет в неволе. Я, наверное, тоже не могу жить в браке. Замуж выходила четырежды, каждый раз думая, что навсегда. Но уже через месяц начинались неприятности. Очередной супруг требовал горячей еды, чистых рубашек и пришитых пуговиц. Кроме того, полагал, что картошка, морковка и свекла прибегают домой сами, деньги зарабатываются кем-то другим, а заявляющиеся в час ночи пьяные друзья – дорогие гости. Возможно, в конце концов я бы привыкла и стала тащить семейное ярмо, как усталая лошадь. Но! Но у каждого мужа обязательно была мама. Точнее, это ему она приходилась мамой, а мне свекровью. И если мужья хоть чем-то отличались друг от друга, мамули у них были как близнецы.

Приходившая в гости Марья Андреевна закатывала глаза и, с обожанием глядя на Леню, сообщала:

– Даша, ты не представляешь, как тебе повезло. Ленечка такой аккуратный, он уже в пятнадцать лет пользовался ножом и вилкой, гости с умилением смотрели, как он ест, и говорили: «Маша, как ты воспитала сына».

Наталья Михайловна грозно сдвигала брови и вещала:

– Помни, мой сын – сокровище.

Алла Евгеньевна чуть ли не со слезами на глазах сетовала:

– С тех пор, как Костик с тобой, он так постарел!

Серафима Петровна, брезгливо поджав губы, ворчала:

– В первую очередь следует любить и уважать меня, мать, воспитавшую сына. Ты знаешь, что он до свадьбы собирался писать кандидатскую?

Потом на мою голову сыпались упреки в бесхозяйственности. Заканчивалось каждое замужество одним и тем же. Я складывала чемодан и возвращалась к себе – в двухкомнатную квартиру в спальном районе. Но от каждого брака что-то оставалось. От первого Аркадий, сын моего первого мужа от предыдущего брака. Он сразу привязался ко мне и стал звать мамой. Второе замужество подарило беспородную собачку Снапика. Она мне досталась в качестве компенсации за тяготы семейной жизни. Третий супруг оставил Машу, четвертый – кошку. Нет, больше не хочу замуж. О чем и сообщила домашним.

– Конечно, дело твое, – вздохнул Аркадий, – но уж больно эта девица противная, не хочется видеть ее рядом с тобой.

Я от души рассмеялась. Надо же! Дети решили, что мать сошла с ума и подалась в лесбиянки. Разъяснив им ситуацию, несостоявшаяся Сафо пошла спать.

Утром я позвонила в колледж на Полянке и попросила к телефону профессора Радова. Мне вежливо ответили, что психолог на лекции и освободится только в 14.20. Часы показывали десять утра. Времени предостаточно, и я поехала на квартиру к Сержу.

На связке болталось четыре ключа, я открыла дверь без проблем, вошла в темный холл, и на меня повеяло затхлостью. Уголовные кодексы всего мира квалифицируют вторжение в квартиру в отсутствие хозяев однозначно – как взлом. Попыталась успокоить бунтующую совесть. Во-первых, я не открывала замок отмычкой, а воспользовалась ключом, во-вторых, не собираюсь грабить, а просто посмотрю, в-третьих, должна же я узнать, кто убил Лариску?

В кухне послышалось рычанье, и душа ушла в пятки. Но оказалось – вода шумит в трубах. В кабинете все было так, как в день моей ночевки, даже кровать не убрана.