В оковах мрака

«Не можешь решить, стоит ли нападать, ликан? Это правильно. Я не пахну кровью. Это одна из уловок, которой я хорошо выучился».

Пара двинулась к выходу, и оборотень чуть ли не тащил рыжую за собой. У самого выхода женщина обернулась и бросила взгляд через плечо. У неё оказались странные глаза, словно два зеркала. И затем они вышли в ночь, которой принадлежали.

«Сиди. Откинься и сиди».

Он поправил солнечные очки, за которыми прятал свои красные, осквернённые глаза. Внимательно изучая помещение, вампир с трудом подавил желание помассировать шею. Было чувство, словно за ним кто-то незримо наблюдал.

С другой стороны, он всегда чувствовал себя подобным образом.

Вампир поднял напиток и, прищурившись, уставился на свою твёрдую руку.

«Мой разум повредился, но рука, держащая меч, всё ещё верна. Это убийственная комбинация».

Он сделал медленный глоток. Виски притупляло потребность наброситься на первого встречного. Но не до такой степени, чтобы это желание исчезло вовсе.

Любая мелочь могла привести его в бешенство. Наглый взгляд. Если кому-то вдруг вздумалось слишком быстро к нему приблизиться или вторгнуться в его личное пространство. Его клыки заострялись при малейшем намёке на вызов. Ярость словно сама по себе существовала внутри него, как алчущее живое существо, жаждущее крови и горла, которое можно разорвать. И каждый раз, когда он поддавался ярости, чужие воспоминания всё больше и больше отравляли его собственные.

Однако ему ещё доставало здравого рассудка, чтобы выследить свои главные цели — своих братьев. Он ещё определит меру воздаяния Николаю и Мёрдоку Росам за то, что те сотворили с ним это непотребство. Себастьян, третий брат, был такой же жертвой, как и он сам, но его тоже необходимо убить — просто потому, что он был тем, кем был.

«И моё время выходит»,— он знал это, чуял это, словно животное. Он выследил своих братьев на этой таинственной земле болот, туманов и музыки, и уже видел Николая и Себастьяна с их женами. Конрад должен был бы позавидовать тому, как братья смеялись с ними. Тому, как они прикасались к ним с чувством собственников и выражением изумления в их ясных, незамутнённых убийством глазах. Но ненависть способна затмить всё на своем пути, не только неуместную ревность.

У братьев могут быть дети. Ему придётся убить и их женщин. Уничтожить их. Уничтожить собственными руками — до того, как его враги доберутся до него самого.

Вампир поправил повязку под рукавом рубашки на левой руке. Располосованная кожа под ней не исцелялась. Пять дней назад сонный демон оставил эту метку и теперь по этой отметине мог выследить его.

Брови вампира сошлись в одну линию. Охотник скоро сам мог стать добычей. Конец его жизни был близок.

В душе еле заметно шевельнулось сожаление. Что-то, о чём ему приходилось сожалеть больше всего… Конрад пытался вспомнить, чего же он так трепетно желал, но чужие воспоминания тут же обрушились на него, взрываясь в мозгу. Рука сама собой взметнулась вверх, чтобы сжать лоб…

И снова мир стал видеться, словно сменяющие друг друга картинки.

Вот Николай входит в бар, а за ним по пятам Мёрдок. У них мрачные лица

«Они пришли меня убить».Как он и ожидал. Конрад решил, что сможет выманить их, если станет раз за разом сюда возвращаться. Рука опустилась, а губы обнажили клыки. Бар спешно опустел.

Затем… всё словно застыло. Братья, пристально смотрящие на него, будто на привидение. Повисший в воздухе стрекот насекомых с улицы. Пронизанный влагой приближающегося дождя воздух. Где-то далеко сверкнула молния, и в бар вошёл Себастьян и встал рядом с двумя другими братьями. Он объединился с ними? Этого Конрад не ожидал.

Сняв солнцезащитные очки, он продемонстрировал им свои красные глаза. Самый старший, Николай, едва не вздрогнул при виде этих глаз, но взял себя в руки и двинулся Конраду навстречу. Троица, кажется, была удивлена, что он оставался на месте, готовый сцепиться с ними, а не переместился прочь при первой же возможности. Они были сильны и опытны, тем не менее, они даже не представляли себе степень его мощи, то, кем он стал.

Он мог вырезать их всех в мгновение ока, и он наслаждался бы этим. Они всё ещё не обнажили мечи? Тогда их судьба предрешена. Он не станет заставлять их ждать.

Конрад рванулся с места, опрокинув по пути стол, и крушащим череп ударом тут же вырубил Себастьяна, отшвырнув его к дальней стене. И прежде, чем остальные двое опомнились, он схватил их за горло, всё сильнее и сильнее сжимая хватку, в то время как они пытались высвободиться.