Магия грез

А потом до меня дошел его вопрос. Я отбросила волосы с лица и начала смеяться.

— Что ятакое? Что Ятакое?

Я смеялась и смеялась. Ничего не могла с собой поделать. Я держалась за бока. Может, в смехе и проскакивали истерические нотки, но после того, что мне довелось пережить, я считала это вполне простительным. Я смеялась так, что почти не могла дышать.

Иерихон Бэрронс спрашивал меня, что ятакое.

Он снова издал звук, словно гремучая змея — огромная — предупреждающе затрещала хвостом в его груди. Я перестала смеяться и посмотрела на него. Звук заморозил меня так же, как раньше делала «Синсар Дабх». Заставил думать о том, что кожа Иерихона Бэрронса может быть просто покрывалом на стуле, которого я предпочла бы никогда не видеть.

—  На колени, мисс Лейн!

Черт. Он использовал Глас!

И это сработало!

Я упала с дивана, запутавшись в одеялах, и приземлилась на колени, стиснув зубы. Я думала, что к Гласу у меня иммунитет! У Гроссмейстера Глас не сработал! Хотя Бэрронс был лучшим во всем.

—  Что вы такое?!— проревел он.

— Не знаю! — крикнула я в ответ.

Я действительно не знала. Но меня это начинало интересовать. Фраза, которую В'лейн проронил в аббатстве, вспоминалась мне все чаще: «Они должныбояться тебя, — сказал он. — Ты только начинаешь понимать, что ты такое».

—  Чего от вас хочет Книга?

— Не знаю!

— Что она делала с вами, пока держала вас на улице?

— Я не знаю! Сколько она меня там продержала?

— Больше часа! Она превратилась в Тварь и заслонила вас. Я пытался до вас добраться, но у меня ни хрена не получалось! Черт, увидеть вас я и то не мог! Что она делала?

— Изучала меня. Пробовала. Познавала, — сквозь зубы процедила я. — Так она мне сказала. Прекрати действовать на меня Гласом!

— Я перестану воздействовать на вас Гласом, когда вы заставитеменя перестать, мисс Лейн. Поднимайтесь.

Я с трудом встала на дрожащие ноги, остатки боли звенели во всем теле. В этот момент я ненавидела Бэрронса. Не нужно было пинать меня, когда я и без того свалилась.

— Боритесь со мной, мисс Лейн, — прорычал он без использования Гласа. — Возьмите нож и разрежьте себе ладонь.

Я посмотрела на кофейный столик. В свете камина поблескивало зубчатое лезвие ножа с рукоятью из слоновой кости. Я с ужасом поняла, что тянусь за ним. Со мной так уже бывало. Именно так Бэрронс обучал меня раньше.

— Боритесь!

Но я продолжала тянуться.

— Черт побери, загляните же в себя! Ненавидьте меня! Сражайтесь! Сражайтесь со мной, как можете!

Моя рука остановилась. Отдернулась. Снова двинулась вперед.

—  Порежьте себя глубоко, — прошипел он Гласом. — Пусть боль будет адской.

Мои пальцы сомкнулись на рукояти ножа.

— Вы прирожденная жертва, мисс Лейн. Ходячая и говорящая Барби, — презрительно протянул он. — Смотрите, как убивают сестру Мак. Смотрите, как насилуют Мак. Как ее трахают. Как Мак падает на улице перед Книгой. И как валяется мертвой в куче мусора на заднем дворе.

Я резко вздохнула от боли.

—  Возьмите нож!

Я подняла нож, рука двигалась рывками.

— Я побывал у вас внутри, — продолжал насмехаться Бэрронс. — Я знаю вас вдоль и поперек. В вас нет ничего стоящего. Сделайте нам всем одолжение и сдохните, чтобы мы наконец смогли работать над следующим планом и перестали гадать, сможете ли вы вырасти и стать на что-то способны.

Ладно, достаточно!

— Ты не знаешь меня вдоль и поперек! — оскалилась я. — Ты мог побывать у меня внутри, но ты никогдане был в моем сердце. Давай, Бэрронс, заставь меня нарезать себя на ломтики. Давай, играй со мной в свои игры. Пинай меня. Обманывай. Запугивай. Будь собой — настоящим ублюдком. Броди повсюду, вынашивая планы, психуй и храни свои секреты, но по поводу меня ты ошибаешься. Во мне есть то, чего тебе следуетбояться. И ты не можешь коснуться моей души. Ты никогдане коснешься моей души!

Я подняла руку, отвела ее назад и отправила нож в полет. Лезвие взрезало воздух, направляясь прямо ему в голову.