Как влюбиться без памяти

Мэри выглядела заинтригованной.

Мы продолжили свой разговор в одноэтажном домике, где могло бы, наверное, быть тепло, если бы не дверь нараспашку – туда постоянно заходили работники конюшни, чтобы решить текущие вопросы. Мэри не стала снимать куртку, и я последовала ее примеру, а кроме того, беспрерывно пила горячий чай, согревая о кружку руки. Диванчик, где я сидела, был набит конским волосом, кроме меня, на нем устроилась лохматая псина, которая сладко посапывала во сне. Еще одна собака, судя по тому, как она нервно шныряла из угла в угол и порывалась удрать на улицу, страдала клаустрофобией. А третья сидела на коленях у Мэри, не сводя с меня подозрительного взгляда – за всю беседу она ни разу не моргнула. Мэри не обращала на все это ни малейшего внимания, ни холод, ни собачья шерсть – пару волосин я извлекла из своей кружки – ее ничуть не смущали. Уж не знаю, оттого ли, что она к этому всему привыкла, или оттого, что ее настолько заинтересовало мое предложение.

Она делала вид, что колеблется, но было очевидно, что ей хочется согласиться.

– А вы все это обсудили с Адамом?

– Да. – Я лгала лишь наполовину. – Он не смог приехать сюда сегодня, поскольку очень много хлопот из-за похорон. – Я представила себе Адама, с головой укрывшегося одеялом в постели.

– И его это устраивает? – смущенно спросила она. – Я имею в виду, что он не будет ежедневно все контролировать? И что я буду принимать решения?

– Абсолютно. Он будет председателем правления, так что ему придется подписывать все документы, и я считаю, что это идеальный вариант. Все, с кем я это обсуждала, уверены, что вы сможете управлять компанией именно так, как этого хотел бы мистер Бэзил. Потому что вы ее любите.

– Я начала там работать сразу после колледжа, – улыбнулась она. – Раньше они базировались в Дублине, потом перебрались в наши края, и графство от этого чрезвычайно выиграло. Первый год я отвечала на звонки. Постепенно поднималась все выше. Но… – Она растерянно покачала головой.

– Что-то не так?

– Старый мистер Бэзил не захотел бы этого, и остальная семья не захочет. Лавиния скорее умрет, чем даст мне занять ее место. Бэзилы предпочитают, чтобы бизнес оставался в их руках.

Мэри не сказала о них ничего дурного, она была слишком профессиональна, чтобы позволить себе нечто подобное, но я понимала, что она имеет в виду: они не желали, чтобы компанией управлял сторонний человек.

– Да, но только если это не руки Найджела, – возразила я.

– Ну разумеется, – кивнула она. – А компания не перейдет к нему? – В голосе ее звучала искренняя тревога.

– Это последнее, чего хотелось бы Адаму. Что же насчет Лавинии, то о ней, мне кажется, вам беспокоиться не стоит.

– Так вы думаете, Адам согласится? – повторила она с сомнением.

Я заколебалась.

– Скажите, а что заставляет вас сомневаться? Я думала, всем очевидно, что Адаму не нужна эта работа.

– Ну я, конечно, видела это, однако мне представлялось, что положение изменится, когда уйдет старый мистер Бэзил. Мне казалось, что Адам начнет воспринимать все по-иному. С мистером Бэзилом работать и впрямь было трудно, он слишком сильно давил: не давал подумать ни одной минуты, зато сразу рявкал, что дескать неплохо бы начать шевелить мозгами. Возможно, Адам устроил бы все по-своему. – Она пожала плечами. – Я думала, проблема заключается в его отце, а не в самой компании. Он, кстати, отлично вел дела то недолгое время, что мистер Бэзил был в больнице. Предложил несколько хороших идей. И поверьте, нам очень не помешала бы свежая кровь. Неправильно это будет с его стороны – отказаться от должности. Но если вы говорите, что он так решил… – Она смотрела на меня так, словно не верила мне.

Я окончательно смешалась.

Зазвонил мой мобильный. Это была Морин.

– Он проснулся.

Мне не нужно было подгонять Пата, он и без того делал сто миль в час по дороге, где я бы ни за что не выжала и шестидесяти. Когда мы добрались до дома, я ожидала встретить Адама на улице или внизу, но он, к моему удивлению, еще был в спальне. Снаружи стояла Морин с раскрасневшимися щеками, а он изнутри гневно требовал, чтоб она открыла дверь и выпустила его.