Эта горькая сладкая месть

– Какие в Москве квартиры хорошие. Что у Виолетты Сергеевны, что у Светы, у нас в Казани таких нет.

– У Светки еще лучше была, четыре огромные комнаты, – сообщила Жанна, – только она ее продала.

– Зачем? – фальшиво удивилась я.

– Игорь женился, сын. А невестка попалась с норовом, вот Светка и решила разъехаться. Себе купила три комнаты, молодым две.

– А раньше где жила?

– Да здесь же, в доме 7, квартира 217, а сейчас в пятый переехала, очень удобно.

Жанна принялась помешивать кашу, я переваривала информацию.

Наутро, около двенадцати, вошла в домоуправление. Седьмой дом оказался кооперативным. Обтрепанного вида мужик пытался что-то печатать одним пальцем на пишущей машинке.

– Можно увидеть домоуправа?

– Нет, – радостно сообщил мужичонка. – Федьке каюк пришел!

– Умер? – испугалась я.

– Ты чего? – удивился говоривший. – Живехонек, здоровехонек, просто позавчера на собрании ему жильцы по шапке надавали и прогнали. За дело – не воруй. Так что временно без начальства остались.

И он с треском выдернул из машинки лист.

– А вы кто?

– Слесаря мы.

Работник начал заглядывать под стол и в сердцах произнес:

– Еж твою налево!

– Что случилось?

– Да портфель в квартире забыл с инструментом, а ты чего хотела от Федьки?

– С коммунальными платежами напутала.

– Это к бухгалтеру, она через час приедет. – Мужичонка поковырял пальцем в ухе, сосредоточенно посопел и попросил:

– Слышь, посиди тут минут десять, за портфелем сбегаю, пока чего не сперли.

– Зачем сидеть?

– Меня сейф караулить посадили. Федька, змей, дверцу не закрыл, а ключи унес, там печать, документы. Будь человеком, пригляди.

Я милостиво согласилась, слесарь радостно затопал вонючими сапожищами. Интересно, почему у них всегда на ногах такая, оставляющая несмываемые следы на паркете, обувь?

Сейф, вернее, просто большой железный шкаф оказался и вправду открыт. На полках аккуратными рядами стояли пухлые и потрепанные домовые книги. Ну просто как но заказу! Я вытащила ту, где были прописаны жильцы бывшей Светкиной квартиры, и принялась за изучение. Информация оказалась обильной. Первыми обитателями апартаментов была семья Федоровых: Любовь Анатольевна, Сергей Михайлович и мальчик Андрюша. Потом спустя несколько лет к ним прибавилась Светлана Павловская. Прописали ее на основании брачного свидетельства. Так, все понятно, Андрей вырос и женился на Светочке. Потом дата выписки родителей Федорова с пугающим обоснованием – убыли по причине смерти. Интересно, оба сразу, в один день, 17 февраля, спустя буквально трое суток после появления невестки. Потом, примерно через полгода, на площади оказался Валерий. Явился мужчина с улицы Погодной и попал в 217-ю квартиру в качестве… мужа Светланы Павловской. А куда же подевался Андрей Федоров? Да вот он, остался прописанным вплоть до момента продажи квартиры.

Интересно, они что, жили все вместе? И куда выписали бывшего супруга? В домовой книге стояло – в связи с изменением местожительства. Все это выглядело очень странно. Хотя мог жениться, уехать в другое место, а прописку не менял, все-таки родительская квартира, жаль отдавать бывшей супруге, тем более прожили вместе всего ничего. Я поглядела другие страницы и обнаружила, что в 216-й до сих пор проживает Анастасия Николаевна Ложкина, въехавшая в дом вместе с Федоровыми, в 1968 году. Надеюсь, дама не впала в маразм и поделится секретами.

В 216-ю позвонила примерно через час. Сначала сходила в ближайший супермаркет и купила милый старушечьему сердцу продуктовый набор: геркулес, сахар, чай, кофе, масло, растворимые супы, конфеты…

– Кто там? – спросил неожиданно звонкий, совершенно не старческий голос.

– Из собеса, гуманитарная помощь.

– Вот это да, – обрадовалась женщина, гремя цепочкой, – по какому поводу?

– К Первому мая, – брякнула я.

– Так сегодня-то какое! – возразила старуха, впуская.

– Коробки тяжелые, сотрудники все женщины, вот и носим по одной…

– Только не подумайте, дорогая, что упрекаю, – испугалась пожилая женщина и пригласила на кухню. Там она принялась ворошить “презент”, по-детски радуясь неожиданному подношению.

Я тяжело вздохнула:

– В вашем доме еще одна квартира осталась, 217-я, там Андрей Федоров живет.

– Миленькая, – всплеснула руками старушка, – какого года у вас списки? Андрюшенька двадцать лет здесь не бывает. И вообще, Светлана продала квартиру, там другие люди сейчас обитают.