– Мама, – раздался из прихожей робкий голос, почти шелест.
– Петюша пришел, – обрадовалась собеседница. В кухню вполз мелкий, рахитичный мужичонка с намечающейся лысиной. На нем гроздьями висели дети и кошки.
– У нас гости? – робко полуспросил вошедший.
– Да нет, – отмахнулась теща, – из поликлиники заглянули.
Поняв, что больше не интересую хозяйку, я, переступая через детей, собак и кошек, двинулась на выход.
По дороге домой, тихо подремывая в такси, размышляла. Живут же люди! Сама люблю детей и животных, но у Роговых явный перебор. И где они помещаются ночью? Скорей всего бабуля спит в ванной.
Остановив из конспирации такси на площади, я потопала к дому и налетела на Аркадия. Сын покупал в ларьке сигареты. Вот уж не повезло! Но вопреки ожиданиям, Кеша не начал ругаться.
– Ладно уж, – пробормотал “Перри Мейсон”, – все равно дома тебя не удержать. Только машину не бери. Женька звонил и пугал, если руль крутить – шов разойдется.
Полная негодования, я внеслась в дом и позволила приятелю. – Ты зачем рассказываешь Кешке глупости?
– Мое дело предостеречь, – ответил эксперт.
– Ну погоди, будет еще на моей улице праздник, попросишь у меня совета, собачник фигов. Мне придется ездить на такси, ну какой противный у тебя язык.
– Чья бы корова мычала, – вздохнул Женюрка. – Зачем наговорила глупостей соседям?
Выяснилось, что Лиля, Женькина супруга, попросила муженька заехать на рынок. Тот покорно зарулил в мясные ряды и купил для собак печенку. Лилька не разрешает курить в квартире. Поэтому усталый Евгений сел на лавочку возле подъезда. Болтавшие о чем-то старушки разом замолчали и уставились на пакет. Потом одна довольно строго спросила:
– Что у вас там, Евгений Степанович?
– Печенку собачкам несу, – спокойно ответил приятель.
– Безобразие, – возмутилась бабулька, – просто противно рядом с вами сидеть!
Ничего не понимающий эксперт уставился на грозных соседок. Но тут на беду Лилька вывела йоркшириц на прогулку. Лиззи и Карлотта принялись носиться по двору. Внезапно одна из бабок заметила, что ее внучок гладит собачку.
– Отойди немедленно, – заорала старуха, – они их человечиной кормят!
Лилька с мужем онемели. Запихнув пакет под скамейку, Женька приступил к допросу сплетниц. Минут через десять ситуация прояснилась. Бедный эксперт тряс перед обалдевшими бабами куском печени и взывал к благоразумию:
– Ну посмотрите сами, может у человека быть такой орган?
Старушки помялись, потом одна, самая бойкая, заявила:
– Ох, Евгений Степанович, никогда в мертвеца не заглядывали. С виду как коровья, а там, кто знает. Вы уж нас простите, но выводите собачек только тогда, когда детей нет. А то вдруг ваши людоедки на ребятишек кинутся!
Приятель вздохнул и пошел домой, аккуратно неся капающий пакет. Поэтому его звонок к нам с сообщением о подстерегающей меня опасности можно считать местью.
Тихо хихикая, я пошла в столовую попить чайку. Ну кто мог подумать, что глупая шутка даст такой эффект!
ГЛАВА 18
В среду утром, забрав готовый перевод, отправилась к Павловским. Альберт Владимирович полистал страницы и не слишком довольным тоном отметил:
– Почему через полтора интервала напечатали? И шрифт какой-то дурацкий выбрали, с наклоном. Я к такому не привык. Прежде чем печатать, следовало узнать, как это делать. А теперь придется мучиться.
Академик зудел и зудел. Меня слегка замутило. Представляю, до чего профессор доводит подчиненных. А я еще считала, что наша заведующая кафедрой сволочь. Да Анна Михайловна просто милейшая дама! Максимум, что она себе позволяла, – взвалить на какого-нибудь крепкого студента сумку с курсовыми работами.
– Ладно, – смилостивился Альберт, заметив, что жертва потеряла рефлексы, – ступайте к Виолетте Сергеевне, да не волнуйте бедняжку, опять давление двести.
Несчастная гипертоничка уютно устроилась за столом и вкушала кофе с мороженым. В который раз подивившись странной диете, я робко промямлила:
– Здравствуйте.
– Деточка, – запела Виолетта, – славненько, что заглянули. Все продукты на исходе…
Знаю, знаю, Светочка больна, а у самой Виолетты кружится голова, и мне предстоит тащить из магазина баулы, набитые продуктами, совершенно не подходящими для больных. Ну скажите, можно с повышенным давлением трескать икру, миноги, мясо и выпивать литры сока? Всегда считала, что лучше овощи и геркулесовая каша. Слава богу, хоть жара прекратилась. Набежали тучки, подул свежий ветерок, и в секунду на улицу обрушился совершенный потоп. Вода хлестала, как из брандспойта. Постояв пару минут в подъезде, я поднялась к Павловским. Дверь открыла Зоя, очевидно, печатавшая что-то для Алика.