«Мерс» исчез, оставив после себя легкий запах бензина.
– Да, – хохотнул Ванька, вывешиваясь из окошка микроавтобуса, – тяжела и неприкаянна жизнь эстрадного артиста, ты-то чем его так обозлила?
Рита поправила волосы.
– Идиот! Разговаривать не умеет! «Ихняя», «ложит», просто стыдно!
– Ну ты даешь, – из автобуса подал голос Костя, – забыла, кто кому платит? На штаф посадит, ничего за концерт не получишь!
– Сволочь он! – резюмировала Рита. – Ты в другой раз-то свой ум не демонстрируй, – посоветовал Ванька, – может, у Свина в Фиговске, откуда он родом, так говорят. Ну вроде как в Питере: у нас подъезд – у них парадное, в Москве люди батон хлеба просят, а в северной столице булку белого. Мы тут балакаем «их деньги», а на свиновской родине «ихние тугрики» бормочут, понимать надо!
– Свин не москвич? – поинтересовалась я, втискивая вещи в минивэн.
– Нет, – мотнул головой Костя.
– Откуда он? – спросила я.
– Хрен его знает, – пожал плечами Ванька, – появился незнамо откуда, нам сие неинтересно. Главное, он деньги зарабатывать умеет.
ГЛАВА 18
Микроавтобус поплюхал по шоссе.
– Вот беда, – зевнула Рита, – чтоб он сгорел!
– Кто? – спросила я.
– Кудрявенький со своей тусовкой, – ответила певица, – спать хочу немыслимо!
– Давай поедем домой, – предложила я.
– Нельзя, – грустно ответила Рита, – просто невозможно! Софка никогда не простит!
– Ты о ком? – недоуменно поинтересовалась я.
– У Кудрявенького есть секретарша, – Рита принялась вводить меня в курс дела, – имечко ей Софья Константиновна, но все кличут даму Софа. Жутко стервозная особа. Кудрявенький-то обидчив, но отходчив, а эта грымза памятлива, словно медведь-гризли. Она обид не прощает. Так вот, у Софки в руках список гостей, и она в нем галочки ставит. Ну, допустим: Митя из «Баблз» приехал одним из первых, в подарок привез вазу дорогую, сидел до утра. А вот Арабелла прикандыбала под самый конец тусни, приволокла в качестве презента свой диск, повертелась десять минут, и ау!
– Ну и что? – пожала я плечами.
Рита постучала кулаком по лбу.
– Тумба ты! Пройдет неделя, заявится Арабеллин продюсер к Кудрявенькому и запоет: «Что-то мы давно у вас не звучали». И тут Софа своему начальнику и надует в уши: «Арабелла вас не уважает, на день рождения плохо поздравила, всего секунду посидела и уехала, денег на подарок пожалела. Вот Митя из „Баблз“ другой». И что получится?
Я, моргая, смотрела на Риту.
– Из всех громкоговорильников Митечка орать станет, а Арабелла исчезнет, – закончила моя новая хозяйка, – а у нас знаешь как: либо ты у людей постоянно в ушах звучишь, либо умер. Три месяца в эфире нет, народ тебя забыл. Ты в курсе, кто такой Кудрявенький?
– Нет, – потрясла я головой.
Ванька вытащил из кармана плоскую фляжку, сделал пару шумных глотков и, закручивая пробку, пояснил:
– Кудрявенький – владелец сети радиостанций, с ним ссориться ну никак невозможно! Захочет, мигом кислород перекроет. Никакие им организованные сейшны пропускать нельзя. Во-первых, на них всегда полно журналюг, и обязательно попадешь в какую-нибудь газету…
– Например, в журнал «Свиноводство», – хихикнул Костя, с интересом слушающий наш разговор.
– Ну и что? – не сдался Ванька. – Его тоже люди читают, пусть про Глафиру узнают. Лично мне все равно, кто где денежки заработал, чтобы за концерт платить! А во-вторых, насчет Софки – это чистая правда!
– Прямо вот так в эфир не выпустит? – Я пыталась разобраться в ситуации. – А если песня хорошая и люди ее любят?
Рита засмеялась:
– Эх ты, наивняк, никто по этому поводу не парится.
– Знаешь, как Кудрявенький говорит, – встрял в наш разговор Костик. – «Если я каждый день стану в жесткой ротации твердить стишок „Уронили мишку на пол, оторвали мишке лапу“, пипл[7] сначала возмущаться станет, а потом привыкнет, затем распевать начнет, и вскоре эта „песня“ все первые места в рейтингах займет.» Главное, чтобы музыка постоянно у народа в ушах звенела, а имя исполнителя по газетам полоскалось, и готово – звезда! Суперстар!
– Хорош трепаться, – отчаянно зевая, сказала Рита, – лучше вон там притормозите, у магазина.
– С какой стати? – возмутился Ванька.
– А подарок?
– Во черт!
– Что бы вы без меня делали, дураки? – снисходительно заметила Рита. – Пошли, Таньк, пусть эти «битлз» в машине сидят, только мешать нам будут.