– Ну ты и зануда, – возмутилась продавщица, – хорошо, считай, что в долг берешь, разбогатеешь – заплатишь.
– Ладно, – согласилась я, беря клетку, – только боюсь, не скоро на меня золотой дождик прольется.
– Может, и раньше, чем ты думаешь, – усмехнулась девушка, – говорят, если кого счастливым сделаешь, то к себе удачу приманишь.
Дома я вытряхнула крысу в домик. Бежевый комочек сначала вздрогнул, а потом бросился в укрытие. Пока найденыш устраивался в спальне, на матрасе, я принесла блюдечко с молоком.
Узкая мордочка высунулась наружу, понюхала воздух и потом припала к жидкости. Когда блюдце опустело, я вытащила кусочек сыра и, просунув руку в домик, сказала:
– Попробуй, это жутко вкусно.
Грызун осторожно, почти ползком приблизился и начал обнюхивать лакомство.
– Бери, бери, – ободрила я его, – не бойся.
Крыс сел, потом передними лапками неожиданно взял не протянутый ломтик сыра, а мою ладонь. Я немного испугалась – вдруг он решил укусить новую хозяйку? Но крохотные пальчики нежно-розового цвета очень осторожно касались кожи, потом крыс вдруг присел и положил мордочку мне в руку. Весь его вид говорил: спасибо, я счастлив.
Из моих глаз полились слезы, я выхватила нежно-бежевое тельце из домика и прижала к груди. Крыс ловко взобрался по футболке вверх, сел на плечо около шеи и начал тыкаться мне в ухо, тихо пофыркивая, потом осторожно принялся перебирать лапками мои волосы.
– Тань, – закричала Рита, – опаздываем!
Я положила крыса в клетку.
– Извини, поспи пока, я скоро вернусь.
Найденыш, увидав, что я ухожу, запищал, занервничал, затрясся. Я растерялась, крыс явно боялся остаться один. Пришлось посадить его в сумку. Собираясь закрыть замок, я сказала:
– Хорошо, будь по-твоему, возьму тебя с собой. И вообще, не бойся, я тебя никогда не брошу. Знаешь, до сегодняшнего дня я была одинокой, а теперь мы с тобой семья.
Словно поняв мою речь, крыс спокойно улегся спать в носовом платке. Я осторожно погладила его по нежной шубке. Каждому живому существу надо знать, что его любят, даже крысе.
На следующее утро я, снова прихватив с собой найденыша, отправилась по адресу, добытому Митричем. Ехать оказалось недалеко, вернее, идти пешком, дом Звягинцевой находился буквально за поворотом, в двух шагах от квартиры Глафиры. Подпрыгивая от нетерпения, я подошла к подъезду и уткнулась в домофон. Все правильно, кто же сейчас держит двери нараспашку, в особенности если обитаешь в шумном центре. Пальцы потыкали в стертые кнопочки.
– Вам кого? – прохрипело из динамика.
– Здравствуйте, мне в двадцать первую квартиру.
Запищал гудок, я дернула дверь и попала внутрь. Несмотря на то, что в доме имелся лифт, мне захотелось пойти наверх пешком. Подъемник тут был допотопный, деревянная кабина скользила внутри проволочной шахты, открывать и закрывать двери следовало самой, и я просто-напросто испугалась.
В квартиру Насти вела совершенно шикарная дверь с позолоченной ручкой. Не успела я поднести палец к звонку, как створка сама собой распахнулась.
– Вы к кому? – спросила миловидная женщина лет сорока.
– Мне нужна Настя Звягинцева, – улыбнулась я.
– Здесь такая не живет.
Конечно, я ожидала услышать в ответ нечто подобное, но все равно от горького разочарования перехватило горло.
– Вы уверены? – глупо спросила я.
Женщина рассмеялась:
– Вот уж хороший вопрос. Абсолютно точно знаю, что никакой Звягинцевой у нас нет.
– Понимаете, этот адрес мне дали в справочном бюро, – соврала я, – вроде Настя проживала тут.
– Когда? – прищурилась незнакомка.
– Ну, некоторое время назад.
– Мы с мужем расселили эту коммуналку, – объяснила хозяйка, – здесь жило две семьи. Мы купили им квартиры.
– Значит, вы знаете, куда Звягинцева выехала! – обрадовалась я.
Женщина перестала улыбаться.
– Ой, у вас сумка шевелится! – воскликнула она.
– Не бойтесь, – быстро сказала я, – это мой крыс, он тоскует в одиночестве, поэтому я взяла его с собой, смотрите, какой симпатичный!
– Надо же, – расцвела хозяйка, – у меня тоже крыса живет, Манюня.
Имя ударило в уши. Манюня! Очень знакомое, даже любимое. Я когда-то знала кого-то…
– А вашу как зовут? – поинтересовалась тетка.
– Э… Оскар, – вырвалось у меня.
– Красиво, – одобрила дама, – ладно, постойте тут, я пороюсь в бумажках. Крысолюб крысолюбу должен помогать.