Досье на Крошку Че

С трудом выбравшись из кошмара, Нина проснулась, села на кровати, потрясла гудящей головой и вдруг поняла, что ужасный крик звучит на самом деле — он летит с улицы. Какая-то женщина истошно вопит под окном комнаты, в которой находилась Нина:

— Спасите! Упала-а-а! Лю-ди-и-и!

Каргополь вскочила, распахнула раму, высунулась наружу и замерла. На выложенной камнем дорожке лежала Юлечка, около нее на коленях стояла Фаина Сергеевна. Наконец мать Юли замолчала, повисла тишина. Из дачи выбежал муж Фаины, Петр Григорьевич, за ним торопились Лидия Константиновна, Сима Полунина и Игорь. Отсутствовал лишь Вадим. Карякин во время обеда крепко выпил и сейчас спал без задних ног в холле второго этажа, который служил хозяевам библиотекой.

Петр Григорьевич присел около дочери.

— Она мертва, — растерянно констатировал он.

Фаина Сергеевна снова завыла, Игорь закрыл лицо руками. Одна Лидия Константиновна не потеряла самообладания.

— Спокойно, — напряженным голосом произнесла она, — нельзя терять голову! Идите в дом.

Гости покорно потрусили назад, а свекровь погибшей, не заметив стоявшую возле окна Нину, начала осматривать дорожку.

— Где же он? — пробормотала она. — Ну где? Ничего не понимающая Нина решила спросить у хозяйки, не может ли она чем-то помочь в столь ужасной ситуации. Каргополь было страшно, неподвижное тело Юли по-прежнему темнело на дорожке, но Лидия Константиновна вела себя так странно, что Нина поняла: даме необходима помощь.

Гостья решила не терять времени и вылезла в сад прямо из окна — оно было совсем невысоко. Но, ступив на землю, она чуть не упала — под ногами оказалась не мягкая почва, а нечто непонятное. Нина нагнулась и поняла, что стоит на.., страховочном поясе Юли, том самом, который молодая хозяйка недавно демонстрировала ей. Крючки на брезенте были расстегнуты. Впрочем, через секунду Каргополь поняла: пояс не расстегнулся, застежка с одной стороны попросту оказалась оторвана. Очевидно, от удара о землю часть ниток, которыми крепились к материалу петли, лопнули, пояс отлетел в кусты, под окно Нины.

Каргополь машинально потянула веревку, которая была приделана к страховке, и очень скоро увидела ее конец. На секунду Нина удивилась, веревка оказалась слишком короткой, но потом — вдруг, разом — пришло понимание случившегося: привязь лопнула, висевшая с внешней стороны дома Юля упала вниз и разбилась, от удара о землю отлетели крючки, пояс расстегнулся и отлетел в кусты.

Нина молча разглядывала ровный, словно отрезанный ножом, конец веревки. Двух часов не прошло с того момента, как Юля объясняла гостье: «Пояс расстегнуться не может, беда случится, если канат лопнет, но я его каждый день проверяю». Видно, плохо Юлечка изучала веревку, раз та оборвалась. И тут в голове Нины забрезжила странная мысль, но она не успела оформиться полностью — рядом появилась Лидия Константиновна и воскликнула:

— Ниночка! Ты нашла?

— Кого? — прошептала Каргополь.

— Поясок. Дай-ка его мне.

— Веревка-то не разорвалась! — вдруг воскликнула Нина. — Ее явно разрезали!

— Что ты несешь? — прошептала Лидия. — Несчастный случай произошел, беда. Верни поясок, спрячу его от греха подальше и милицию вызову.

— Нет, нет, канат перерезали, — обморочным голосом забормотала Нина. — Смотрите, концы совсем не разлохматились, они слишком ровные, специалисты сразу поймут: Юлю убили. Она висела под крышей, выкладывала свою мозаику, а некто вошел в мансарду и чик-чирик. Наверное, он потом спрятал тот конец веревки, что остался в мастерской, а про пояс забыл…

Лидия, ломая кусты, кинулась к Нине.

— Пошли скорей.

— Куда?

— Ко мне, нам надо поговорить, — с жаром воскликнула мать Игоря.

Впихнув несопротивлявшуюся Нину в свою спальню, Лидия спросила:

— Ты ведь все поняла?

— Да, — тихо ответила Нина.

— И кто обрезал веревку?

— Думаю, Игорь.

Неожиданно из глаз Лидии Константиновны ушла тревога.

— Слава богу, — выдохнула она.

— Вы о чем? — насторожилась Нина.

И тут на Каргополь обрушился ворох невероятных сведений.

— Юля наркоманка, — выкладывала семейные тайны Лидия, — она давно употребляет героин, поэтому и Катя получилась такая, слишком возбудимая. Мы с Игорьком пытались лечить Юлю, но толку не добились. Единственное, чего достигли, — теперь она колется не каждый день, а, как запойный пьяница, циклами: две недели держится, семь дней невменяемая. Устали ужасно. Пойми, жить около наркоманки невозможно, скандалы, драки… Да еще на глазах у Кати…