Досье на Крошку Че

Евгения усмехнулась, а затем продолжала:

— Но против Катьки я ничего не имею. И на Гарика не злюсь. Какой толк? Маменькин сынок, вертит им Лидка в разные стороны. Вот и Соньке достанется, убежит она из особняка, двух лет не продержится. И ей я зла не желаю. А на свадьбе лишку выпила, вот и понесло меня. Не Катьку уесть хотела, а Лидку. И знаете, вот странность…

Утром, после банкета — в шесть часов! — позвонила Жене Лидия Константиновна и ласково так сказала: «Ну и наделала ты беды!»

— И чего случилось? — спросила удивленная сверхдружеским тоном грымзы экс-невестка.

— Ты наговорила Кате глупостей, девочка ночью пыталась отравиться, хорошо я у нее таблетки отняла.

Остатки сна слетели с Жени.

— О господи! — воскликнула она. — Катюха из-за свадьбы так распереживалась?

— Нет. Из-за твоих слов.

— Каких? — напряглась Женя.

— Не помнишь?

— Не-а.

— Совсем?

— Перебрала я вчера, — нехотя призналась Женя, — а в таких случаях наутро после выпивона в памяти у меня пусто.

— Так, так… «Где гулял я вчера, не найти днем с огнем», — процитировала культовую песню Лидия. — Ладно, сейчас напомню!

Спустя пять минут Евгении стало жарко.

— Фу, — выдохнула она, — так Катька отравиться из-за матери решила?

— Из-за того, что ты ей про самоубийство наврала, — резко поправила бывшая свекровь, — а у подростков психика нестабильная.

— Не хотела плохого, — попыталась оправдаться Женя, — спьяну гавкнула.

— Знаю, Женечка, что ты хороший человек, — вдруг снова нежно заговорила Лидия. — Нам с тобой теперь делить нечего, у Игорька Соня в женах. Я тут поразмыслила и поняла: была к тебе несправедлива, уж прости старуху!

— Что вы, Лидия Константиновна, — забубнила ошарашенная странным поведением своей врагини Женя, — отлично мы жили. И потом, какая семья без скандала?

— Спасибо, деточка, — всхлипнула Лидия. — Но.., ты уж помоги мне по старой дружбе.

— С радостью! — воскликнула Женя.

— Приезжай к нам и скажи Кате, что Юля погибла в автокатастрофе, — зашептала мать Игоря, — а то внучка сама не своя, не ест, не пьет, лежит лицом к стене.

— Лечу, — пообещала Женя, — через час примчусь.

* * *

— И вы выполнили просьбу Лидии Константиновны, — уточнила я.

— Верно, — кивнула Женя, — очень неудобно получилось. Ну кто меня за язык дергал? Сболтнула спьяну, а девочка растроилась. Я ж не сволочь, вот и прикатила в Ложкино с покаянием.

— Но на самом деле Юля убила себя?

— Ничего я не знаю! — слегка раздраженно воскликнула Женя. — Ползают по тусовке разные слухи, народ друг про друга сплетничает.

— И что про Юлю говорят?

— А ничего.

— Только что сказали: «Народ сплетничает», — напомнила я.

— Ясное дело, чешут языки, — закивала Женя. — Несут хрень про Гарика, Соньку, да и меня полощут. Всем же интересно, кто, куда, с кем, сколько, как часто… Тьфу, прямо покоя нет, и ведь почти ни слова правды! Вот, например, обо мне…

— Лучше о Юле.

— О ней никто не вспоминает! Столько лет со дня смерти Юли прошло, в тусовке давно уж вторую жену Гарика позабыли.

— Вторую? — вскинулась я. — Хм, а я считала Катину мать первой супругой Гарика. Девочка передала мне слова Лидии Константиновны, которые она не раз повторяла внучке: «Твой папа и Юлечка были очень счастливы, после смерти любимой супруги Игоречек кардинально изменился, он теперь меняет жен, потому что в каждой пытается отыскать твою маму, но, увы, второй такой, похоже, нет. Не осуждай папу, он молодой мужчина, ему без женской ласки никак. Чехарда партнерш в его случае свидетельствует не о разврате, а о глубочайшей любви к Юлечке». Ни о какой первой жене Лидия Константиновна ни разу не упоминала, иначе Катя сказала бы мне об этом.

— Вот психолог, блин… — покачала головой Женя. — За каким дьяволом старуха с ребенком о взрослых проблемах трепалась? Какой характер! Постоянно Гарика оправдывает: не потаскун он, а страдалец, видите ли, несчастный!

— Откуда вы про первую жену взяли? — гнула я свою линию.

Женя растерянно заморгала.

— Так Сима сообщила. Полунина.

— Та, что и про суицид рассказывала?

— Верно.

— А кто она?

— Сима?

— Да.

— Женщина, — выпалила Женя. — Серафима Полунина.

Я постаралась не обозлиться.

— Понятное дело, не мужчина. Суть моего вопроса состояла в ином. Эта Сима кем приходится Игорю?