Демон из тьмы

Наверняка за цареубийство полагалась смерть. Ей нужно идти за ним. Даже не принимая во внимание тот факт, что она чувствовала себя чертовски виноватой за то, что ранила и обидела его, Мальком был ей нужен, чтобы освободиться самой и освободить Руби.

Итак, она собиралась пойти и спасти его только лишь для того, чтобы предать?

Ты действительно так равнодушна, Кэрроу? Не равнодушна, нет, но от нее зависела жизнь маленькой девочки.

Часть ее кричала: "Малькому я тоже нужна". В этот момент она дала себе обещание. Если Чейз сдержит слово, тогда она вернется за Малькомом.

- Клянусь Гекатой, я не успокоюсь, пока не освобожу его.

Кэрроу все сделает правильно. Просто для этого может потребоваться время...

Дав себе обещание, она сосредоточилась на более актуальной проблеме - засранце по имени Ронах.

Заклятие трезвости, которое она произнесла, обеспечивало тот вид отрезвления, который наступает по прошествии времени. А это означало, что сейчас Кэрроу мучило похмелье. А это в свою очередь означало...

Сегодня демоны умрут!

Как до них добраться? Между нею и городом была чертовски широкая пустыня. Ей придется потратить достаточно энергии для того, чтобы сделаться непобедимой. Ах да, и еще для того, чтобы пересечь пустыню.

Да, она использовала силу, чтобы подкрепить свое тело с Малькомом - и еще бльше энергии она затратила, чтобы напасть на него сегодня. Поэтому после долгой дороги у нее в запасе не оказалось бы достаточно сил, чтобы противостоять целому городу демонов.

Ей понадобится больше сил. И все будет зависеть от одной вещи.

Лучше бы Мальком Слэйн был рад ее видеть.

Глава 24

- Теперь ты прошел полный круг, Слейн, - произнес Ронах из-за двери темницы Малькома, той, в которой они с Калленом были заперты много лет тому назад, - И даже после всех этих веков, ты ничто.

Прищурив заплывшие кровью, распухшие глаза, Мальком схватился за тюремную решетку, гнев внутри требовал выхода. Ранее оружейник приказал охранникам избить его, но отказался встретиться с Малкомом один на один – даже несмотря на то, что теперь Ронах мог перемещаться.

- А ты все такой же трус, который всегда боялся меня.

Ронах пожал плечами и от этого движения загремели искусно выкованные доспехи.

- Твои насмешки ничего для меня не значат, поскольку мы оба знаем, что я выиграл. А ты, Скарб, всегда будешь проигрывать. Это может занять тысячи лет, но ты всегда потерпишь неудачу.

Никогда еще Мальком не жаждал убийства так, как сейчас. Потому что все сказанное Ронахом было правдой.

Я хотел жить с Кэрроу. И все.

Несмотря на мысли о разлуке со своей женщиной, которые сводили с ума – а он поклялся никогда с нею не расставаться – у него было одно утешение. Ронах ее не найдет. Значит выиграл я. К тому времени, как оружейник и его люди закончат пытать Малькома и вернутся в горы, чтобы начать работы, она уже давно уйдет.

Мальком так взбесил ее, что не было ни единого шанса, что она попытается последовать за ним. Как будто до укуса такой шанс был. Она сможет самостоятельно добраться до портала и уйти без него этой ночью. С силой, продемонстрированной сегодня, она будет в безопасности.

Мне бы хотелось увидеть ее мир. Чтобы его показала мне она.

Будет ли она гадать, что с ним стало?

Не важно. Он умрет здесь, а она будет в безопасности, вдали от этих демонов.

Концом костяного копья Ронах поковырял под когтем.

- Даже ты должен признать, что рожден для страданий. Чего я не понимаю, так это почему ты просто не покончил с собой. Сдается, что ты еще больший трус, чем я.

Однажды Каллен спросил его об этой воле к жизни, удивляясь ей, особенно в свете ранних тягот Малькома. Когда этим утром Мальком был доставлен в город, воспоминания о тюремном заключении и детстве навалились на него, пока он сам не начал удивляться тому, что выжил.

Пытки и боль, бесконечное одиночество.

В этой самой камере, он был заперт в ловушке с телом своего лучшего друга в течение нескольких дней. Брат, которого он убил…

Никогда ни о чем он не сожалел так сильно. Еще до своего освобождения, Мальком осознал, что действия Каллена не были предательством, как он думал, принц просто придал рациональное направление происходящему.

Лучшие мужчины выживают, низших приносят в жертву.