Доллары царя Гороха

– Дашута, – неожиданно ласково заявил Дегтярев, – остановись. Сейчас Артем внесет «нычку» в дом, вот тогда и побеседуем.

– Какой Артем? – удивилась я, на этот раз совершенно искренне.

– Мусик, – завопила, ломясь сквозь кусты, Маня, – ты что тут делаешь?

– Мать, – донесся от террасы голос Кеши, – почему «Пежо» поперек дороги бросила?

– Дашута, – позвала меня Зайка, – ты где? Отзовись!

Я села на сундук и мрачно сказала Александру Михайловичу:

– Тебе не кажется, что в нашем доме просто невозможно поговорить? Без свидетелей! Наедине!

Полковник хмыкнул, потом вытащил из кармана какую-то коробочку и, ткнув пальцем в нее, спросил:

– Видишь нас?

– Конечно, – прокаркал кто-то.

– Главное, спокойствие. Что объект?

– Не встревожен.

– Хорошо, заберешь сейф, группа уже у ворот, мы уходим.

– Куда? – взвизгнула Маня.

– Что случилось? – в один голос поинтересовались подошедшие к нам Зая и Кеша.

– Немедленно сделайте вид, что собираетесь жарить шашлык, – зашипел Дегтярев. – Кеша, бери шампуры.

– Зачем? – попытался сопротивляться адвокат.

– Ой! А что в ящике? – спросила Ольга.

Александр Михайлович начал краснеть:

– На участке проводится спецоперация.

– Вау! – воскликнула Маня. – Как интересно!

Тут кусты зашевелились, и из них вылезла странная парочка. Впереди с очередной мышью в зубах гордо вышагивал Хуч, сзади абсолютно бесшумно двигался парень лет тридцати, стройный, но, очевидно, чудовищно сильный. Под его тонкой футболкой перекатывались тугие мышцы. Так ходит наш питбуль – вроде небрежно и расслабленно, но вы сразу понимаете: эта собака способна в случае опасности проломить бетонный забор и перекусить железный прут.

– Тема, – с укоризной сказал полковник, – ты опоздал!

– Вы же вмешиваться не велели, – четко ответил парень.

– Действительно, – пробормотал Дегтярев.

Потом он повернулся к нам:

– Сейчас вы спокойно рассядетесь по своим машинам, возьмете Ирку, собак, кошек и уедете.

– Зачем?

– Куда?

– С какой стати?

– Очень вас прошу, – тихо вымолвил Александр Михайлович, – все объясню чуть позднее. А ехать вам следует в санаторий «Никоново», тут недалеко. Спросите директора, Семена Михайловича Яковца. Для вас снят коттедж.

– Ничего не понимаю, – решила сопротивляться Зайка.

Но я ухватила ее за руку.

– Поехали, похоже, дело серьезно. Мы ведь отсюда отбываем навсегда?

– Именно так, – кивнул Дегтярев.

– А вещи? – продолжала вредничать Ольга.

– Их привезут, не волнуйтесь, главное, идя к воротам, громко обсуждайте, как славно повеселитесь у приятелей на даче.

– Хорошо, – кивнул Кеша, – задачу поняли.

До санатория, расположенного в пяти минутах езды от Вербилок, мы добрались без приключений. Семен Михайлович Яковец принял нас с распростертыми объятиями и самолично отвел в дом. Осмотрев помещение, я мысленно перекрестилась. Вполне приличное здание, с не слишком шикарной, но новой мебелью. Холодильник открывался без проблем, краны не падали в раковину, унитаз крепко стоял на своем месте, а лестница, ведущая на второй этаж, выглядела крепкой.

Около полуночи нам привезли вещи. При взгляде на сумки стало понятно, что собирали их впопыхах, причем укладывали их явно мужчины, так как ни одной женщине не придет в голову запихнуть обувь без всяких мешочков в постельное белье, а косметику перемешать с лекарствами. Просто кто-то вихрем пронесся по избушке, сметая все попавшееся под руку в разверстую тару.

В полном недоумении мы легли спать. На следующий день – это было воскресенье – мы разложили шмотки, потом, тихо радуясь, что в коттедже имеются четыре санузла, а вода бесперебойно льется из кранов, с удовольствием вымылись…

Дегтярев объявился почти ночью, приехал не один, а с целой группой сотрудников, среди которых был уже знакомый нам Артем. Хучик, увидев, как Александр Михайлович входит в холл, кинулся с визгом приветствовать… не полковника, а Артема. Мопс вертелся около ног полузнакомого ему человека, потом сел и начал коротко, отрывисто лаять, время от времени трогая Тему лапой. Я очень удивилась – что это с Хучем? Он, конечно, приветливая собака, но фамильярностей обычно не допускает.

Поздоровавшись и сказав друг другу несколько ничего не значащих вежливых фраз, все расселись в гостиной и почему-то уставились на меня.

– Начинай! – велел Дегтярев.