Доллары царя Гороха

Глаза Эры Вадимовны вспыхнули огнем:

– Но зачем Насте лишать жизни такое количество людей?

Я пожала плечами:

– Пока не могу понять. Точно так же, как и то, почему она не пожелала сказать мне, кто такая Клара, которой Сергей попросил передать пятьсот долларов. Знаете, я почти стопроцентно уверена, что Настя знает Клару!

Эра Вадимовна воскликнула:

– Клара?!

Но я некстати перебила ее:

– Почему вы сказали, что темноволосая шатенка – это Настя?

Эра Вадимовна тряхнула головой.

– Лишнее доказательство того, как глупы женщины. Знаете, Настя очень грамотный специалист, великолепно разбирающийся в материале. Она окончила университет с красным дипломом, свободно владеет двумя иностранными языками, очень исполнительна, аккуратна и, как мне казалось, целиком посвятила себя науке. Она часто летает в разные страны, закупая для музея раритеты. Борис Иммануилович крайне ценит Настю. Девушка ни разу не ошиблась при выборе материала, и еще она обладает фантастическим умением сбивать цену при его покупке.

В общем, не сотрудница, а бочка меда, без малейшего намека на деготь. В последнее время Настя часто моталась в Полинезию, там настоящий рай для исследователя экзотических растений. В общем, до недавнего времени Анастасия Трошева вызывала у Эры Вадимовны только уважение и даже восхищение. Пожилая дама, услыхав от кого-нибудь из своих одногодков фразу: «Ох уж эта нынешняя молодежь, никто работать не хочет, подавай им одно веселье», моментально отвечала: «Не следует всех мазать одной краской. Вот у нас трудится Настя Трошева…»

Эра Вадимовна полагала, что Настя интересуется лишь наукой, но некоторое время тому назад она была горько разочарована.

Как-то вечером, когда музей и НИИ завершили работу, Эра Вадимовна задержалась в кабинете. Собственно говоря, такое понятие, как восьмичасовой рабочий день, здесь не соблюдалось. Римма никогда с часами в руках не проверяла своих подчиненных, в лабораторию спокойно можно было заявиться к полудню. С другой стороны, человек, следивший за ходом эксперимента, мог просидеть на работе и далеко за полночь или прибежать к термостату посреди ночи. Охранникам было велено пропускать своих в любое время суток. Впрочем, иногда в здании задерживались и посторонние: аспиранты или коллеги из провинции. Сотрудники института просто выписывали им пропуск.

Эре Вадимовне в тот день понадобились кое-какие бумаги из лаборатории, где работала Трошева. Как заведующая музеем и заместитель директора НИИ, Эра Вадимовна имеет ключи от всех помещений, сейфов и личную печать.

Дама поднялась наверх, обнаружила, что интересующая ее лаборатория заперта, и покачала головой. Настя, уходя, не опечатала помещения. Подивившись на оплошность всегда аккуратной сотрудницы, Эра Вадимовна открыла комнату, вошла внутрь и невольно вскрикнула. У окна стояла незнакомая темноволосая, стройная женщина.

Глава 28

– Кто вы? – вскрикнула Эра Вадимовна. – Почему заперлись изнутри одна в пустой комнате? Немедленно отвечайте, иначе я вызову охрану.

Незнакомка быстро сняла с себя очки и парик. Эра Вадимовна снова испытала изумление – перед ней стояла Настя.

– Господи, – только и смогла выдавить из себя начальница, – к чему этот маскарад?

Трошева покраснела:

– Да так!

Но Эре Вадимовне стало очень интересно, и она потребовала:

– Немедленно рассказывай.

Слегка смущаясь, Трошева объяснила ситуацию. Она влюбилась. Познакомилась с парнем и впервые в жизни потеряла голову, причем капитально, словно тринадцатилетняя девочка. Кавалер же сохранил ясность ума – очевидно, ему не первый раз встречались ополоумевшие от страсти дурочки. Насте он ласковых слов не говорил, о своих чувствах не распространялся, но и не отталкивал любовницу, ходил с ней в кино и изредка приглашал к себе.

Но, видимо, не зря заметил классик: «Чем меньше женщину мы любим, тем легче нравимся мы ей». Настя окончательно обезумела и стала совершать идиотские поступки. Кавалеру же, очевидно, льстила готовность девушки исполнять любую его прихоть, поэтому он придумывал все новые и новые развлечения. Последняя фенька состояла в превращении Насти в шатенку.

– Мне очень нравятся темноволосые девушки с длинными, до шеи, волосами с загнутыми внутрь концами, – заявил он, окидывая стриженную под мальчика светло-русую Настю неодобрительным взором, – а уж если у них есть челочка, да очки в придачу, с затемненными стеклами, это просто мой тип.