Жена моего мужа

Снова последовала церемония представления, и вдруг Круглый спросил:

– Вы ведь адвокат? Хочу предложить небольшое, простое дело. Если справитесь, клиенты косяком пойдут.

У Кешки загорелись глаза. Иван Михайлович продолжал:

– Сегодня в шесть вечера жду в ресторане Центрального дома литераторов, там и побеседуем.

После того как в кабинет по очереди заглянули все домашние – Ольга за срочно понадобившейся книгой, Маня в поисках писчей бумаги, Нина Андреевна с вопросом о наличии в доме валокордина и Римма Борисовна, желавшая срочно найти шариковую ручку, – мы наконец остались вдвоем.

Иван Михайлович покачал головой:

– Большое у вас хозяйство.

Я махнула рукой.

– Давно бросила мысль побыть дома в одиночестве. Всегда кто-нибудь прибежит и потребует внимания.

– Если с вами что-нибудь случится, – заметил Круглый, – всем будет плохо. А вы, Даша, лезете очертя голову в такое место, где на каждом углу капканы. Давайте поступим по-другому. Макс долгие годы являлся моим компаньоном, хорошим, аккуратным и, что особенно ценно, честным напарником. С его арестом я много потерял и материально, и морально. Поэтому заинтересован в скорейшем освобождении Полянского. У меня есть кое-какие друзья, сейчас нажмем на все кнопки, быстренько провернем судебный процесс. Сведем дело к убийству по неосторожности, получит всего ничего, тут же выведем на поселок, потом оформим условно-досрочное, и все – свободен!

Я затрясла головой:

– Значит, Макса осудят за убийство?

Круглый кивнул:

– Да, но зато он быстро выйдет. И потом, в наше время срок за плечами совсем не позор.

– Но он не убивал!

– А кто?

Я молчала.

– Не знаете, – констатировал Круглый, – только хуже ему делаете. Пока играетесь в частного детектива, мужик в камере сидит. Знаете, сколько люди суда ждут? По два-три года в Бутырке парятся. Кстати, там в камерах по очереди спят, места нет.

– Попробую перевести Полянского в маломерную, на пять человек, – пробормотала я.

– И сделаете глупость, – пояснил Круглый, – во-первых, там окажется не пять, а девять клиентов. Во-вторых, скорее всего двое или трое с туберкулезом или еще с какими болячками. Звучит парадоксально, но в камере на сто двадцать человек сидеть лучше, если приятелей завел. И потом, поймите, никому, кроме Макса, Вероника не мешала. У нее были любовники, Семен Воробьев, например, или Леня Кошкин, который яичный бизнес прибрал к рукам. Может, он двух зайцев убил – и от любовницы избавился, и дело получил.

Иван Михайлович вздохнул.

– Но Кошкин – мелкий, глуповатый жулик, и бизнес ему не возглавлять. Там уже давно другой человек управляется, мой ставленник. Вернется Макс, опять у руля станет. Послушаетесь меня – через год Полянского освободим. Пустите на самотек, лет этак семь-восемь просидит.

Я молчала. Круглый – тоже. Наконец он стукнул ладонью по столу:

– Хорошо, пойдем на компромисс. Даю две недели, найдете убийцу – чудесно, не найдете – начинаю вытаскивать Полянского своими способами.

– Неплохо бы у Макса спросить, что он думает сам по этому поводу, – сказала я и, достав телефон, принялась набирать номер переданного в тюрьму сотового.

Но из трубки неслись гудки.

– Куда звоните? – осведомился Круглый.

– В камеру, Максу.

Иван Михайлович оглушительно захохотал:

– Мобильник протащили! Как это ухитрились на свидании передать? Только он небось днем звонок отключил, насколько знаю, ребята по ночам звонят, чтобы не застукали!

– На свидании была только один раз, больше не попала – там желтуха. И к адвокату не водят.

Круглый посерьезнел:

– Очень не люблю пускать ситуацию на самотек. Предлагаю план. Завтра позвонит человек и объяснит, как попасть на свидание. Поговорите с Полянским, изложите мое предложение. Думается, он согласится. Сами попробуйте за две недели найти убийцу. Но будьте осторожны, если подобный человек существует, он хитер и злобен.

После отъезда Ивана Михайловича я позвонила Амалии Генриховне Кляйн. Женька оказался прав: у нее дома никто не снимал трубку. Ладно, тогда свяжусь с Анатолием Игоревичем. Но визитная карточка куда-то завалилась. Я вытряхнула содержимое сумки на стол и принялась рыться в груде вещей. Пачка носовых платков, ключи, расческа, телефонная книжка, мятные леденцы, сигареты… А это что за бумажка?

Я повертела в руках квитанцию об оплате. «Салон «Оракул». А, это бумажка, найденная в джипе. Интересно, что делал Макс в салоне, может быть, стригся?