– Что-то вы перепутали, – возразила секретарша, – у нас действительно работала Наталья Кабанова, но она погибла в автокатастрофе. Приходил ее брат, он и сообщил о смерти сестры. Мы еще небольшую сумму ему передали, в качестве материальной помощи, на похороны.
Я хлопала глазами.
– Вы уверены? Она не ездила на лыжах с вашим вице-президентом?
– Нет, конечно, – пожала плечами девушка, – Наташа работала простой переводчицей, она не общалась даже с Шульцем… И потом, где бы она познакомилась с самим вице-президентом!
Последнюю фразу секретарша произнесла с придыханием.
– Говорят, он к вам приезжал, сюда, в торговое представительство.
Собеседница рассмеялась.
– Ну что вы! Чиновник такого ранга никогда не поедет в какое-то отделение… Для нас простой сотрудник центрального офиса уже огромное начальство! А вице-президент! Кто вам рассказал такие глупости?
Не успела я придумать, как лучше закруглить разговор, как дверь отворилась, и в приемную вошла Алена.
Увидав меня, она удивилась:
– Ну как? Нашли родственников Кабановой? Странная, однако, история с телевизорами! Мы ведь здесь ничем не торгуем, для этого магазины есть!
Я молчала, лихорадочно соображая, как поступить.
– Алена, – сказала секретарша, – эта дама – француженка, из страховой компании, по-русски плохо понимает.
– Да ну? – изумилась девушка. – Час тому назад она представилась мне как директор одного из московских детских домов, и, смею тебя уверить, Жанна, по-русски она говорила не хуже, чем мы с тобой!
Жанна разинула рот, Алена нахмурилась. Глупо улыбаясь, я быстренько открыла дверь и позорно бежала, чуть не сбив по дороге конторку с беспечным охранником.
Севка и Тузик стояли у «Форда».
– Где ты пропадаешь? – накинулся на меня Лазарев. – Холод жуткий, ветер, ждем уже час!
Я открыла «Форд».
– Безобразие, – зудел Севка, – немедленно включи печку, Тузику нельзя ни в коем случае простужаться, ты безответственная особа! Знаешь, что больной человек будет стоять на ледяном ветру, и уходишь на полдня! Гадко и отвратительно. Да Тузик чуть в обморок не упал!
Нос действительно выглядел бледно, но, на мой взгляд, насморк, хоть и доставил ему кучу проблем, умертвить мужика не мог. Севка сильно преувеличивает размер несчастья. Сопли скоро пройдут.
В холле нашего дома стоял омерзительный «аромат» чего-то горелого. Я чихнула и крикнула:
– Что случилось?
Высунулась Ирка и мигом наябедничала:
– У Катерины сгорел пирог!
Вот уж невиданное дело! Наша кухарка просто ас в кулинарии, и подобных огрехов с ней не случалось на моей памяти ни разу. Хотя неудача может приключиться с любым человеком!
– Она поставила пирог, – сплетничала Ирка, – а тут сломался холодильник, мотор не заводится, вот Катя и стала продукты вынимать…
– Холодильник не работает? – изумилась я. – Он же совсем новый.
– А его водой залили, когда пожар тушили!
– Какой пожар? – очумело поинтересовалась я.
– Так СВЧ-печка, что на холодильнике стоит, загорелась, – тарахтела возбужденная Ирка. – Иван прибежал и давай воду на нее лить…
– Ничего не понимаю, – затрясла я головой.
– Чего же тут сложного? – хмыкнула Ирка. – Вспыхнула печка, она находится на рефрижераторе, ее облили водой, жидкость попала в мотор, сломался «Бош», а пока продукты вытаскивали, пирожок-то, тю-тю, весь и почернел, ну да и черт с ним, только Катю жалко!
– Почему?
– Так ее на «Скорой» увезли.
Я села прямо на стеклянный журнальный столик и спросила:
– Как на «Скорой»? Куда?
– Не знаю, – сообщила Ирка, – вот Аркадий Константинович с Ольгой вернутся и расскажут, они с Катей поехали. Ой, ногу ей раздуло, такой ожог!
– Что?
Ирка глянула на меня и завела сначала:
– Ну чего непонятного, Дарья Ивановна? Ведь по-русски объясняю! Загорелась СВЧ-печка, стали заливать водой, сломался холодильник, пока мясо в другой перекладывали, кулебяка в угли превратилась. Катя расстроилась, схватилась за противень и не удержала… Уронила его прямо себе на голую ногу, такой ожог! Ясно теперь?
– Ага, – кивнула я, – конюшня сгорела?
– Какая конюшня? – оторопела Ирка. – У нас нет никаких конюшен!
Слава богу, что нет. «А в остальном, прекрасная маркиза, все хорошо, за исключеньем пустяка: сгорел ваш дом с конюшней вместе…»
– И что? – неожиданно поинтересовался Тузик. – Сильно пахнет?
– Просто отвратно, – ответила я.