Хобби гадкого утенка

– Что случилось? – удивился Васильев, увидав синего W. – Ты заболел?

– Нет, – забормотал тот, – ко мне пришел Фадеев, страшный, в халате…

– Ты уверен? – спросил недоверчиво атеист Аркадий Николаевич. – Ничего не перепутал?

– Нет, – лязгал зубами W, – в халате, с бутылкой.

– Ну раз с водкой, – вздохнул непьющий Васильев, – то это точно он, сомнений нет.

Сомов крякнул и, отвернувшись, закашлялся. Я быстро вылила водку в открытую дверцу письменного стола и, мило улыбаясь, взяла зефирку.

Примерно полчаса Сергей рассказывал о себе. Приводить тут его слова не имеет никакого смысла, суть их была проста. Он, Сомов, гениальный, талантливее всех ныне живущих и умерших. Но, к сожалению, сейчас все решают деньги, поэтому его печатают редко и неохотно. Надо бы раскрутиться, но все журналюги такие сволочи и требуют за каждую публикацию баксы. А где их взять, коли гонораров кот наплакал?

Страстная речь прерывалась время от времени звяканьем бутылки и лихим опрокидыванием рюмки. Я старательно отправляла свою дозу спиртного в стол.

Наконец Сергей слегка успокоился. Один из моих бывших мужей, Генка, был алкоголиком. Вся его жизнь – это сплошной запой с короткими светлыми моментами, когда мужик изо всех сил пытался найти денег на очередной ящик водки. Люди покупают спиртное бутылками, а Генасик брал ящиками… Так вот, прожив с ним жуткий год, я хорошо теперь знала, что у пьянчуг случаются разные стадии опьянения. Сначала они безудержно жалуются на жизнь и окружающих врагов, следом их охватывает чувство глубокой любви ко всему человечеству, затем наступает пора фразы «ты меня уважаешь?» и завершается все либо разудалой песней, переходящей в молодецкий храп, либо дракой, в свою очередь плавно перетекающей в тревожный сон.

Сомов явно начал испытывать ко мне самые светлые чувства. Посчитав момент подходящим, я вытащила из сумочки книжонку и попросила:

– Поставьте автограф. Это мое любимое произведение.

Глава 27

Сергей с готовностью схватил ручку, раскрыл «Разговор с крысой», наткнулся глазами на строчки и побледнел.

– Откуда у вас эта книга?

– Из магазина, – пожала я плечами.

– Не может быть, – возразил Сергей, – я дарил ее одной женщине.

– Дайте-ка, – велела я и выхватила покет, – ой, простите! Перепутала! Надо же, они рядом стояли на полке!

– Кто вам дал ее? – не успокаивался прозаик.

– После смерти Беллы Марковой я собирала в санатории ее вещи и оставила себе на память о ней книжку.

– Вы знали Беллочку? – тихо спросил Сомов.

– Нет, просто работала тогда в «Зеленом саду» кастеляншей. Кстати, я вас сразу узнала. Видела, как вы проходили к ней во второй коттедж, тайком, через калиточку.

Сергей кивнул.

– Было дело, приезжал.

– Что же не через центральный вход?

Сомов налил себе еще рюмку, но пить не стал.

– Она просила сохранять тайну, замужем была, не хотелось ей скандалов или каких других неприятностей.

– Странно как-то, – деланно удивилась я, – вроде в актерской среде никто особо не придает значения внебрачным связям, да и к разводу относятся легко…

– Беллочка была не такая, – пояснил Сергей, – светлый, чистый человечек, вы можете мне не верить, но мы не были любовниками в полном смысле этого слова. Просто сидели ночами рядом и беседовали о жизни. Беллочку окружала тьма народа, но поговорить по душам ей было не с кем. И потом, у нее был имидж, привычная маска для почитателей: счастливая во всех смыслах женщина, радостная и приветливая.

– А что, это не так?

– Абсолютно доволен собой может быть только кретин, – воскликнул Сергей. – У Беллочки случались резкие скачки настроения, иногда ее охватывало отчаяние, казалось, что плохо сыграла, фильм провалится. При всей известности и успешности она была крайне неуверенна в себе, даже застенчива… И потом, ее муж… Отвратительный тип!

– Ну все дамы рассказывают своим любовникам о том, какие монстры их супруги!

– Я не был ее любовником! Я любил ее.

– Уж извините, – фыркнула я, – но я работала в санатории кастеляншей, при постельном белье находилась. Нудная работа, грязное в стирку, чистое в номера… Иногда простынки от Марковой попадались, многое понятно становилось!

Сомов побагровел.

– Всего раза два и случилось, Беллочке секс удовольствия не доставлял, она не из страстных женщин. Хотя, оно и понятно, с таким мужем…

– Вас послушать, так он просто крокодил!