Спят усталые игрушки

И без того не слишком общительная женщина стала теперь еще более молчаливой. Вся жизнь ее сосредоточилась вокруг девочки, всюду они появлялись, держась за руку. Даже гулять одну ее бабушка не отпускала, а в школу, находящуюся в другом поселке, Марья Сергеевна возила Свету вплоть до выпускного класса. Впрочем, зная их семейную историю, никто не смеялся над таким поведением бабки.

Светочка была очень привязана к бабушке. Училась отлично и единственная во всей школе получила медаль. После выпускных экзаменов директор лично приехал уговаривать Балабанову.

– Отпустите девочку в Москву, ну что ей здесь делать? Навоз таскать? Пусть в институт поступает.

– Нет, – твердо заявила бабка, – при мне целей будет.

Педагог долго уламывал женщину и в конце концов возмущенно воскликнул:

– Эгоизм ваш не имеет оправдания! Сами-то пожили, дайте и девке шанс. Здесь ей ни мужа не найти, ни профессию не получить.

– Ладно, – сдалась бабка, – посоветуйте, где ей дальше-то учиться.

– Конечно, в медицинский, – моментально решил директор, – закончит институт, домой вернется. Врач здесь первый человек.

Света легко, без всякого труда поступила в Третий медицинский. Поселилась в общежитии, но на субботу и воскресенье приезжала домой с нехитрыми гостинцами.

Странности начали за ней замечаться на пятом курсе. Светочка была модницей. Она хорошо шила и ухитрялась из обычного дешевого материала соорудить такое платье, что женщины на улице оборачивались вслед. Не стеснялась обычно девушка и демонстрировать красивые точеные ножки, но тут вдруг появилась дома на праздники в каком-то чуть ли не домотканом сарафане до полу.

– Модно, что ли, теперь такое, – удивилась Марья Сергеевна.

Света ничего не ответила. Бабушка заметила, что девушка отказалась пить молоко и перед едой бубнила под нос какие-то стихи.

– Молишься? – удивилась старушка.

Внучка опять отмолчалась.

С того дня Света стала приезжать редко, а в середине пятого курса неожиданно выскочила замуж за москвича, очень скоро с ним развелась, получила комнатку в коммуналке… К бабушке больше не приезжала. Марья Сергеевна только один раз навестила любимую внучку и уехала назад больная. Света приняла старуху с крайним неудовольствием, даже не предложила чашки чаю.

– Некогда мне, – недовольно процедила девушка, увидав на пороге вырастившую ее женщину, – зачем явилась?

Марья Сергеевна даже заплакала. Никогда Светочка с ней так не разговаривала, была обычно приветливой, а тут в коридоре стояла бледная, злая женщина с потухшим взглядом.

Балабанова вернулась домой с тяжелым сердцем. Потом, поразмыслив немного, решила: значит, пусть будет так, ни звонить, ни писать вредной девчонке она не станет. Понадобится, вспомнит про бабку, ну а не вспомнит…

Света не объявлялась. Где она, что с ней, Марья Сергеевна не знала. Два года назад, в конце октября, в ее дом ночью постучалась женщина с младенцем на руках.

– Пустите переночевать.

– Не гостиница тут, – сурово отрезала Балабанова и хотела закрыть дверь.

Но незваная гостья сказала:

– Погодите, вы Марья Сергеевна? Вот поглядите.

Старуха машинально взяла фотографию и онемела. На цветном ярком снимке спокойное лицо Светочки. Бабушка сначала даже не поняла, где лежит любимая внучка, показалось, в какой-то странной кровати, потом разглядела – в гробу.

– Как же так, что же это такое… – немеющим языком забормотала старуха.

Женщина, принесшая страшную весть, молча откинула угол одеяльца и показала личико безмятежно спящего ребенка.

– Знакомьтесь, Верочка, Светина дочь, ваша правнучка.

У старухи подкосились ноги. Гостья, назвавшись Людмилой, ужом скользнула в большую комнату.

– Да как это случилось? – бестолково повторяла Марья Сергеевна. – Вышло-то как?

Людмила рассказала невероятную историю. Они со Светой учились вместе на одном курсе, но не дружили, здоровались, сталкиваясь в общежитии на кухне, иногда перехватывали друг у друга рублишки до стипендии, но близких отношений не заводили. Судьба столкнула их позже, в необычном месте, в молельной избе секты «Путь к Иисусу». Светочка связалась с сектантами еще будучи студенткой. Как будто бывший муж привел ее к «путникам», Мила точно не знала.

Во главе секты стоял молодой человек по имени Николай, называвший себя ни больше ни меньше как потомком Иисуса Христа. Николай без конца цитировал Библию, никогда практически не улыбался и выглядел настоящим аскетом – худой, болезненно-бледный, с фанатично горящими глазами.