Игра в жмурики

Я возмутилась до глубины души:

– Мисс Марпл была пожилой дамой! Комиссар хмыкнул:

– Вы неисправимы. Ну так вот, я сажаю вас под домашний арест. Вы должны лежать в кровати, читать дамские романы, смотреть сериалы…

– Вообще-то я хотела съездить к господам Ярузельским…

Комиссар подозрительно взглянул на меня:

– Ярузельские? Ладно, но только как приедете – сразу в постель и никаких прогулок. Пожалуйста, Даша, не считайте себя умнее французской полиции. И потом, в этой истории уже есть два трупа. Вам что, хочется стать третьим?

Нет, мне не хотелось становиться трупом, тем более третьим, и я пообещала вести себя благоразумно.

Удовлетворенный комиссар Перье уехал на работу, а я порылась в необъятном шкафу и надела белые брюки, оранжевую кофту и белый с мандариновыми обшлагами пиджак. Потом причесалась и, вспомнив Франсуазу, покрасила глаза.

Когда я спустилась в столовую, эффект превзошел все ожидания. Маня чуть не подавилась йогуртом, а тактичная Софи осведомилась:

– Вы хорошо себя чувствуете, мадам?

– Превосходно, – бодро ответила я. – Что вы примолкли? Или я так хороша, что у вас пропал дар речи?

– Если мадам позволит, – завела Софи, – я бы посоветовала накинуть в дорогу косынку – можно простудить голову, которую вам зачем-то всю побрили…

– И темные очки, – проворчала Маня, – а то нас будут останавливать на дорогах. Увидят мать и решат, что мы сбежали из сумасшедшего дома. Мам, ну зачем ты намазюкала глаза? Жуткий у тебя вид получился, правда, Софи?

Я вздохнула. Ну почему все мои попытки приукрасить себя всегда заканчиваются одинаково?

Ближе к обеду наконец двинулись в путь. Я за рулем. Маня уютно устроилась на заднем сиденье. Рядом лежали подарки. Ехали быстро. Было жарко, солнце пекло так, как будто мы пребывали не во Франции, а в Сахаре.

Дом Ярузельских появился неожиданно. Выглядел он довольно странно: от центральной части с белыми колоннами отходили два крыла. Выгнутое полукругом здание стояло в глубине довольно большого двора. Что-то мне все это напоминало.

– Мам, смотри, до чего ж их дом похож на старое здание Союза писателей на улице Воровского, – заметила Маня.

Она была права. Только дом этот был похож одновременно на многие русские усадьбы XIX века – странный стиль для Франции. Молоденькая горничная, бесконечно приседая, проводила нас в гостиную, Мы остановились на пороге. Громадная комната была декорирована в стиле “русская клюква”. Ситцевые занавески до полу, в углу иконы, почему-то украшенные украинскими рушниками, всюду настелены белые, вязанные крючком салфеточки. На большом деревянном столе посреди белой скатерти пыхтел громадный блестящий самовар.

– Апофигей, – прошептала сзади меня Маня.

– Ку-ку, – подтвердили часы на стене, – ку-ку. Сухонькая блондинка, сидевшая у телевизора, ласково улыбнулась.

– Меня зовут Галина Владимировна, – представилась она по-русски.

В ее речи почти не было акцента.

– Я – Даша, а это Маня.

– Уж наслышана о вас.

– Как вы чудесно говорите по-русски, – сказала Маня.

– Барышня, – строго сказала Галина Владимировна, – было бы странно, если бы я говорила по-китайски. Я же русская и притом читаю наши газеты, наши книги и, конечно, вот это. – Она щелкнула пультом, и заработавший телевизор наполнил комнату голосом Киркорова. – У меня ловится наша первая программа.

– Поглядите-ка, – изумилась Маня.

– Что такое? – спросила я.

– Да ты посмотри: у Фили-то глаза голубые, а ведь всегда были карие. Как же это он так?

– А что тут особенного? – сказала Галина Владимировна. – Я думаю, он просто надел цветные контактные линзы. Привлекает таким образом к себе внимание. Пойдемте лучше, я покажу вам дом.

В моей голове что-то щелкнуло, и части головоломки разом встали на свои места. Я поняла все!

– Мать, тебе плохо? – спросила Маня.

– Нет, нет, я просто думаю.

– Когда ты думаешь, у тебя делается просто зверское лицо!

Ну что можно ответить на подобное замечание!

– Давайте, пока не приехала Жаклин, я покажу вам дом, – еще раз предложила Галина Владимировна.

Оказалось, что дом был построен мужем Галины Владимировны по ее проекту. Одно крыло, состоящее из спальни, гостиной, кабинета, ванной комнаты и гардеробной, принадлежит Галине Владимировне; другое крыло, чуть побольше – четыре спальни, кабинет, гостиная, ванные комнаты, – отдано остальным; разделяет крылья центральная часть. Там расположены столовая, библиотека, гостиная, две спальни для гостей, кухня…