Заметки путевого Обходчика

Правы французы, когда утверждают, что всегда и во всем ищите женщину. Ведь именно из-за вас, милые дамы, мы, мужчины, теряем головы, напрочь забывая о здравом рассудке. Позабыл на время и я.

Даша была где-то из-под Рязани. Приехала в Москву, как и большинство молодежи, в поисках хорошей жизни. Тем более что и тетка в столице имелась, у которой можно было в ожидании принца на белом коне перекантоваться. К ней то она и ехала, когда случилось то, что случилось.

Любил ли я эту белокурую, пышногрудую красавицу. Про таких еще говорят кровь с молоком. Теперь, после встречи с Леной, понимаю? что нет. Привязанность, влечение, потребность — все что угодно, окромя того, самого главного чувства.

Но вот именно из-за того, чтобы иметь постоянный, беспрепятственный доступ к ее телу, я когда-то и сдал начальнику станции один из проходов. Мои акции, в плане заказов, сразу же упали в цене. Но зато я мог сколько душе угодно находиться на станции и никто мне и слова пикнуть, не смел.

С севера, со стороны Дмитровской, к Савеловской примыкал тупик, используемый для ночного отстоя поездов. Там и оканчивался мой маршрут. Благо на сей раз с потолка сигать не довелось. Решеточка у самой земли имелась. Стоило лишь пару винтиков отвинтить и все — путь свободен.

В этом тупичке местные умельцы что-то типа фермы соорудили, доказывая тем самым, что они не только до разбоя пригодны. И здесь постоянно кто-то дежурил. Но не сегодня.

Даже дежурное освещение не работало. Я огляделся, все еще не веря своим глазам. Да нет и, правда, пусто. Взглянул на часы. Семнадцать десять, а это ж еще даже не вечер. Кричать, аукать я не стал. Мало ли. Метро приучило меня, будто псину непутевую, к тому, что надо всегда, постоянно держать ухо востро. Поэтому я, достав оружие, просто потихоньку двинул дальше.

Не зря мне еще по дороге к развилке захотелось развернуться и броситься назад, в спасительный проход. С каждым шагом свет фонаря выхватывал все новые, страшные подробности совсем недавних событий. В основном это были чьи-то, явно не человеческие останки, разбросанные по всему периметру прохода. Мне надо было очень постараться, чтобы не наступить ногой в это месиво. Ставало понятно, что этих тварей сожрали свои же сородичи, а самое главное, значит, они вполне могут быть где-нибудь поблизости.

— А может и станции уже не существует — вертелась назойливая мыслишка. — Вон Тимирязевскую крысы в момент смели. Почти никого не осталось — рука крепче сжала пистолет.

В поворот я выглянул почти не дыша. Прислушиваясь к малейшему шороху. Но и это не помогло. Стоило лучу моего фонаря скользнуть по тоннелю, и темнота враз ожила. Десятки пар глаз зажглись, будто по щелчку рубильника, и уставились в моем направлении.

Так вот, замерев, мы и стояли, кажись целую вечность. Я и, дышащая злобой, тьма. Мы словно игрались в гляделки. Кто кого. Чьи нервишки послабее окажутся.

Я мигнул первым, почувствовав, что простой я в таком бездействии еще минуту, и мои ноги вообще не сдвинутся с места. Мне срочно надо было хоть маленько пошевелить конечностями, чтобы убедиться, что они вообще еще есть у меня. Но сделать это без единого звука не получилось. Под ботинком что-то весьма противно хрустнуло. А в подобной тишине этот звук напоминал раскат грома среди ясного неба.

И темнота ожила. Эти крысы были даже побольше тех, виденных мною в бытность диггером. Твари могли б запросто померяться силой с немецкой овчаркой. А прытью с гепардом. Хорошо, что у меня все же была небольшая, в пару десятков метров, фора.

Бежать к лазу не имело смысла. Винтики снова на своих местах, а чтобы выкрутить их нужно было минуты три. Не успеть. Оставался единственный путь — в сторону станции. И единственная надежда на то, что там меня ждут люди.

— Надо бросать курить — вертелась в голове назойливая мысль, и легкие хрипло откликались согласием. Рюкзак больно молотил по плечам, а пистолет, оттягивая руку, уже казался лишним балластом. Но не выбрасывать его, в самом деле. Хотя бы даже для того, чтобы пустить себе пулю в лоб. Да, да, вам не показалось. Поверьте, быть сожранным заживо, куда страшнее.

Парочка тварей поравнялись со мной и постарались перерезать мне путь, зайдя с обеих сторон. Так еще свора на охоте кабана загоняет. Я поднял ПП и, не прицеливаясь, полоснул, разбрасывая пули вокруг и впереди себя. И на какое-то время снова заделался единоличным лидером этой гонки на выживание. А стремиться было к чему. Впереди уже замаячил луч прожектора, лихорадочно выписывающий круги вокруг себя.