Хроники странного королевства. Вторжение. (Дилогия)

Что теперь с нами будет? А, мыш? Ну, не фыркай, я знаю, что ты не мыш, а крыс, мне просто больше нравится называть тебя мышом. Орландо рассказывал, что вы умные и симпатичные зверюшки… Ты меня за палец не тяпнешь, если попробую погладить? Ох ты, какой умничка, можно подумать, ты и вправду меня понимаешь… Хороший мышик, славненький, серенький… еще хочешь хлебушка? Не хочешь? Наелся? Или я тебе надоел своим нытьем? Ну, раз ты еще не уходишь, можно, я еще немножко поною? Ведь даже пожаловаться некому. Мыш, ты бы знал, как мне хреново! У меня все кости болят, башка просто разваливается, кашлять и то больно, и подташнивает, точно как Ольгу, это, наверное, за то, что я над ней смеялся… Спать не могу – клопы заедают, все тело уже в волдырях и чешется, а они все кусают и кусают, сколько ж их здесь, гадов! Ольга мне каждую ночь снится, как ее тролли жрут… Просыпаюсь и еще часа два потом думаю – а где же Тереза, с ней-то что? И представляю себе такое, что лучше и не рассказывать… Каждую минуту жду, что сейчас откроется дверь и ввалится счастливый советник Блай, жаждущий продолжить неоконченную беседу со мной. Блюдце трещит потихоньку – разговариваю с тобой, и мне уж кажется, что ты отвечаешь, головой киваешь, лапками что-то делаешь…

Как ты думаешь, мыш, что с нами будет? Что эти изверги собираются с нами сделать?

Господи, как же мне страшно…

Повелитель благосклонно покивал и, озирнувшись на ученого-вампира, чуть колыхнул вуаль.

– Теперь я понимаю, почему ты так беспокоился, не услышит ли он нас.

– Но он точно не понял?

– Точно. Этого я еще не учил ортанскому языку, да и вряд ли стану. Он нужен только здесь. Значит, говоришь, Шеллар сам додумался до этой проблемы?

– Я не мог ему сказать, так как сам я и не подозревал о ее существовании.

– Молодец, умница советник! Хорошо, что мы его не убили. Мне приятно сознавать, что рядом с тобой есть кто-то, способный видеть подобные проблемы и находить их решения. А то, что он своими размышлениями с тобой поделился, предупредил тебя о возможной опасности, убедительно доказывает его лояльность.

– Так что мне делать со всем этим? – нетерпеливо напомнил Харган. – Поручить Шеллару думать дальше, или у вас есть конкретные инструкции…

– Не торопись. Всему свое время. Сейчас твоя главная задача – установить контроль над континентом. Что делать с разночтениями и толкованиями, будем разбираться позже, когда проблема встанет. Если у твоего советника найдется свободное время, пусть поразмыслит – как ее можно решить. Возможно, он придумает нечто принципиально новое, возможно, пойдет тем же путем, что и я. В любом случае, мне будет интересно сравнить. Только объясни ему, что нынешнее положение дел не сохранится навечно. По моим расчетам, если у меня получится задуманный ритуал и я перейду на качественно новую ступень бытия, людям не придется либо сомневаться в моем существовании, либо принимать его на веру. Я смогу являться им во всем великолепии и творить чудеса, доступные лишь богам. В меня станет легко верить.

Харган попытался представить, что скажет Шеллар на такое объяснение, и безошибочно предугадал его следующие слова.

– Учитель, он непременно спросит, когда, по вашим расчетам, это должно произойти и какова вероятность благополучного исхода, – вздохнул демон.

– Надо же, какой обстоятельный господин! – прошелестело из-под вуали. – Знаешь, я намеревался отложить второе Перерождение на пару поколений, чтобы вера успела укрепиться в умах людей, но чем больше я гляжу на наши успехи, тем яснее мне становится, что надо поторопиться. Если, как верно заметил твой советник, наши подданные обратят внимание на некоторые мелочи, их вера может сильно пошатнуться. Так что сроки явления всемогущего господа придется сдвинуть. Я дам тебе список артефактов, которые мне будут нужны, и пусть твои подданные начинают их собирать. Только, Харган… Поручи это верному и не болтливому человеку и постарайся держать поиски в тайне. Раз твой советник заранее знал, что мне понадобится некий набор артефактов, значит, история сохранила эту деталь моей прежней биографии. Если широкой массе народу или хотя бы кому-то сведущему станет известно, что я опять разыскиваю те же самые предметы, враги непременно этим воспользуются. В лучшем случае – в целях пропаганды, чтобы мутить народ лозунгом «Скаррон возвращается!», в худшем же попытаются помешать в поисках или даже уничтожить какие-то из предметов. Лучше всего было бы поручить это дело твоему советнику, если у него найдется время. Он знает суть вопроса, умеет работать с документами, у него есть опыт розыскной работы, в конце концов, он вор-алхимик, что тоже немаловажно. Если же ты загрузил его другой работой, подыщи достойную кандидатуру среди самых старых и верных служителей ордена. Например, Блай чем у тебя занимается?

– Не поверите, учитель, – вздохнул Харган, – всяческим непотребством. Пьянки, женщины и полное пренебрежение служебными обязанностями. С тех пор как он стал вампиром, его не узнать. То ли он решил, что служба закончена и настала пора вкушать плоды многолетнего труда, то ли Перерождение изменило его личность… Словом, я очень вовремя обзавелся вторым советником. А что касается «старых и верных», тут появилась еще одна проблема… Они завидуют мне и моим солдатам и желают лицезреть вас своими глазами. Шеллар говорит, что первосвященник Джареф метит на мое место, что он хочет сам выслушивать вашу волю и доносить ее до слушателей, чтобы иметь возможность исказить в случае надобности. Что мне с ним делать? И поднимать скандал не хочется, действительно ведь заслуженный и верный последователь… И оставить как есть тоже не годится… И обвинить его, в общем, не в чем – никаких доказательств, одни догадки Шеллара. Может, вы сами с ним поговорите?

– Нет. – Ученику на мгновение почудился испуг в голосе наставника. – Нет, нечего ему здесь высматривать, пусть сидит, где сидел, и занимается своими делами. Неужели ты сам не понимаешь: если местным даже вампиров нежелательно показывать, как можно говорить о личном свидании со мной! Они ведь не поймут истинного величия моего нынешнего существования, эти невежды, как и твой советник, решат, что возможность создать высшего лича теперь можно считать доказанной. Они мыслят доступными им категориями, их фантазия обнесена железобетонной стеной, за которую они неспособны даже нос высунуть! «Высший лич» – вот вся доступная им глубина понимания.

– Ну, советник рассматривал также вариант принципиально новой формы посмертного существования на основе учения куфти, – вступился за подданного наместник. – Но вы правы, кроме него вряд ли кто-то поймет. Так что мне сказать брату Джарефу? Чтобы ждал или чтобы сразу забыл о своей идее?

– А скажи, – Повелитель издал невнятный смешок, – что всемогущий я проник в его мысли и нашел их недостойными, преисполненными корысти и зависти. Что я провидел его честолюбивые планы и очень на это разгневался. И теперь пусть каждый вечер молит меня о прощении по полтора часа перед полуночью, чтобы избежать тяжкой кары за нечестивые помыслы. А увидит он меня немного позже, когда настанет мое пришествие.

– А как долго ему молить-то? – уточнил Харган, у которого вероятные вопросы советника уже всплывали в голове сами собой.

– А вот до самого пришествия пусть и молит. Чтоб знал. А Блая – в ближайший же сеанс прислать ко мне! Я проведу с ним небольшую воспитательно-просветительскую работу. И если кто-то из вампиров попытается не подчиняться приказам, уклоняться от наказания или капризничать за едой, также присылай ко мне. Я обещал им бессмертие, но я никому не обещал полной свободы и вседозволенности. Я и только я определяю ту степень комфорта, которую могут себе позволить мои вампиры. Не они сами, а я, пусть как следует это усвоят и вспоминают каждый раз, как усомнятся: соответствует ли сегодняшняя пища их вчерашним заслугам. Шеллар совершенно прав насчет вампиров, еще немного – и их на каждом углу будут ждать с осиновыми кольями. В том мире осина растет везде, пусть не забывают об этом. Живые-то как себя ведут?