Хроники странного королевства. Вторжение. (Дилогия)

Их несостоявшаяся жертва, успевшая уже взобраться на самую вершину, заинтересованно остановилась и даже сделала несколько робких шажков в обратном направлении, хотя изначально, похоже, намеревалась драпать куда глаза глядят. Неуверенно переступив с ноги на ногу (при ее четырех это выглядело довольно забавно), девушка спустилась еще на пару шагов, опять остановилась и неожиданно для Жака довольно точно воспроизвела первые строки заклинания. Голосок у нее оказался низкий, сильный и удивительно мелодичный.

– Ну, чего стоишь? – окликнул Мыш, оборачиваясь и махая Жаку. – Иди, помоги мне погрузить этих разбойников и развязать пленников.

– У них там еще и пленники? – удивился Жак, послушно подхватывая пожитки и направляясь к теперь безопасному месту событий. – Куда же они их запихнули?

– На пол сложили. Сейчас вытащим, разбудим и попробуем как-нибудь с ними договориться. Может, что-то полезное подскажут.

– Угу, – вздохнул Жак. – Полезное. Жестами. Оптимист вы, мэтр…

Пленников оказалось трое, все – молодые, относительно здоровые мужчины. Грязные, тощие и неухоженные, но все же о двух ногах и без видимых уродств. Наверное, добыча работорговцев.

Первый из спасенных, едва сообразив, что его руки-ноги непонятным чудом вновь свободны, молча сиганул через борт и рванул, не оглядываясь, в том направлении, откуда его привезли. Второго развязывали уже осторожнее – сначала только руки, чтобы не сбежал, не поговорив, – но, как оказалось, предосторожности были напрасны. То ли парень не совсем дружил с головой, то ли отставал в умственном развитии, но поговорить с ним так и не удалось. Убегать он тоже не стал – сел на сиденье рядом с водительским и с глуповатой улыбкой принялся махать рукой девушке на склоне. Четвероногая мутантка между тем, продолжая наблюдать за происходящим вокруг машины, осторожно, по шажку, спускалась вниз, время от времени повторяя так вдохновившие ее строки о необходимости ночного сна и погасших огнях.

Третий пленник оказался, к счастью, полностью разумным и абсолютно бесстрашным. Одним взглядом оценив обстановку, он что-то произнес довольно дружелюбным тоном, вроде как поблагодарил, но Жак ни слова не понял. Мыш попытался как-то объясниться жестами и десятком слов, подслушанных у пришельцев еще в бытность крысой, но его, похоже, не поняли.

Девушка в очередной раз пропела свои китайские куплеты и уже без опасения принялась спускаться с холма, на ходу рассказывая что-то, чего Жак с Мышом тоже не смогли разобрать.

Мужчина что-то коротко ответил, указывая на машину. Затем повторил то же для спасителей, тоже указывая на сиденья.

А потом подошел к ближайшему бандиту, подобрал его пистолет и без всяких объяснений и предупреждений вдруг выстрелил в голову лежащему. С таким деловитым и серьезным видом, словно это в порядке вещей – расстреливать невезучих преступников на глазах у впечатлительных зрителей. Да он, кстати, и внешне чем-то на Кантора походил, зараза такая…

Как разлетались остальные три головы, Жак уже не увидел. Однако нет худа без добра – совместные хлопоты вокруг обморочного товарища, как и всякий коллективный труд, всемерно способствовали сближению и взаимопониманию Мыша с местным населением.

– Ты только посмотри, с кем связалась! Аррау, как тебе не стыдно! Ты ведь не в первый раз видишь людей, неужели нельзя было к ним присмотреться, прежде чем что-то обещать?

Способность ее величества Киры построить в три шеренги и вытянуть по стойке смирно всех окружающих давно не являлась секретом ни при дворе, ни в генштабе, но для любопытных варваров подобное зрелище было в новинку и казалось не менее занятным, чем хинский народный танец, на который самые недогадливые все еще рассчитывали. Высокий совет Такката и столь же авторитетный орган управления племени мыржуков с одинаковым интересом наблюдали построение гигантского летающего бойца и восхищенно цокали языками. Один только вождь Бор, в отличие от соплеменников понимавший ортанскую речь, выглядел слегка обеспокоенным, ибо догадывался: происходит что-то нехорошее и лично ему крупным обломом грозящее.

– Понимаешь… – сокрушенно объяснила Аррау, – я очень хотела кушать. Эти люди меня покормили, приютили… Было бы неподобающе отказать им в помощи, когда они попросили…

– А тебя не смутило, что они фактически попросили тебя учинить массовое уничтожение других таких же людей?

– Ничего такого они не говорили! – обиженно возразила дракониха. – Они просили только напугать… Соседи хотели на них напасть, и им нужна была защита…

– Аррау, тебя нагло, примитивно и цинично обманули!

– Неправда! – вскричал вождь, который уже понял, что с мечтой о покорении степей можно попрощаться и пора спасать остатки репутации. – Вы хотели на нас напасть!

– Ма-алчать! – привычно рявкнула лейтенант гвардии, нависая над коротышкой подобно грозной маменьке с розгой за спиной. – Это мы к вам пришли с требованием принять вассальную присягу, или вы к нам? И кто кому угрожал драконом, словно дракон – не личность, а дрессированное бойцовое животное?

Вождь инстинктивно отступил на шаг, но не забыл, что на него смотрят подданные и любая проявленная слабость чревата утратой авторитета и, возможно, как следствие, должности.

– Не смей повышать на меня голос, женщина! – вскричал он, пытаясь хоть немного вытянуться, но даже на цыпочках оказался Кире примерно по плечо. – И не смей указывать моему дракону, что делать! А ты, такой великий и могучий, почему позволяешь наглой женщине собой командовать?

– Дракон – не лошадь и не собака, чтобы быть твоим, вождь Бор! – вмешалась Дана. Вся ее медоточивая вежливость испарилась точно в тот миг, когда она убедилась: это тот самый дракон, значит, все разговоры о пологах и четвертых женах есть не более чем пустое сотрясение воздуха. – Или ты думаешь, драконы продаются в рабство за три коровьи туши, да еще краденые к тому же?

– Постойте, не ругайтесь, пожалуйста, – жалобно попросила Аррау, в растерянности поворачивая морду то в сторону Киры, то в сторону Даны и зрителей. – Все же можно обсудить и решить… Если никто ни на кого не собирался нападать…

– Собирался! – упрямо повторил вождь. – Вы только и мечтаете, как бы захапать наши пастбища, заставить наших мужчин мыться и возделывать землю, а женщин нарядить в бесстыжие тряпки и позволить им влезать в мужские дела!

– Ну вот врать-то не надо! – брезгливо поморщилась Кира, в очередной раз роняя авторитет вождя непочтительным взглядом сверху вниз. – Кому нужны такие мужчины?

– Так они нарочно сказали мне неправду? – В голосе Аррау послышалась детская обида. – Как тебе не стыдно, вождь! Ты меня обманул, сказав, что соседи хотят на вас напасть. И соседей ты обманул, я ведь тебя предупреждала, что никогда не нападаю на людей.

– Да не слушай ты эту женщину! – попытался спасти положение вождь, пока Высокий совет не разобрался в сути скандала и проклятый конкурент Фад не успел воспользоваться нехорошей ситуацией в своих честолюбивых целях. – Мало того, что она врет, она еще и разговаривает с тобой непочтительно, а ты ее слушаешь и оправдываешься, словно она имеет право тебя поучать!

– Она моя подруга, – еще сильнее обиделась Аррау. – Я давно и хорошо ее знаю и до сих пор не слышала от нее ни слова неправды! И не тебе судить о почтительности после того, как ты имел наглость говорить обо мне как о своей собственности! Кира, не могли бы твои друзья возместить этим людям корову, которую я съела, чтобы я больше не имела перед ними моральных обязательств и могла с чистой совестью попрощаться?

– Вот жадины, а! – восторженно воскликнула Дана. – Украли трех коров, а дракону только одну отдали! Остальных двух сами съели? Здоровы же вы жрать!

– Так ведь праздновали, – подсказала советница.

Аррау чуть наклонила голову, прислушиваясь.

– О чем это они?

– Ту корову, которой тебя угощали, они украли у соседей, – перевела Кира. – Так что ты им ничего не должна.