Предновогодье. Внутренние связи (СИ)

— Эва Карловна, срочно выдвигаемся в лабораторное крыло.

— Зачем?

Декан забормотал, словно не услышал вопроса:

— До звонка десять минут… Если быстрым шагом, то успеем. Да, так будет лучше.

И мы двинулись в ускоренном темпе. Впереди размашисто вышагивал Генрих Генрихович, рассекая пространство подобно большому киту, за ним вприпрыжку торопилась я, словно маленькая пронырливая рыбка.

— Генрих Генрихович, а куда мы идем? — забежала слева, стараясь не отставать.

— К профессору Вулфу.

— Но для чего? — поразилась я, не ожидая, что декан упомянет об Альрике.

— Дела принимают скверный оборот. Вчера Касторский с друзьями Болотовым и Крестовичем ушли в институт на вечернюю тренировку по баскетболу и домой не вернулись, — пояснил Стопятнадцатый на ходу.

Вот так новость!

Это могла быть 24.2 глава

Движение было что называется "на всех парах". Именно таким манером мы с Генрихом Генриховичем добрались до лабораторного крыла, в котором царствовал Альрик. Декан и я, пыхтя, забирались по ступенькам на пределе сил.

На пятом этаже половину глухого коридора перегораживала стена из прозрачного материала, навскидку похожая на стекло, но внутри него, словно кровеносная сетка сосудов, пробегали металлические нити. Я разглядела их, пока декан, чертыхаясь, вспоминал код от замка, запирающего двери. Он перебирал комбинации цифр, и каждый раз устройство отвечало пронзительным тонким писком, не желая отключать красный огонек на своем корпусе.

Благодаря задержке с памятью Генриха Генриховича, мне удалось отдышаться и даже немножко заскучать.

— Черт те что и сбоку бантик, — пробормотал он, почесав макушку. — И кто придумал меняющиеся пароли?

Секундная стрелка на наручных часиках приближалась к цифре "12", отсчитывая последнюю минуту перед звонком. Гномик озорно улыбался, и Стопятнадцатый строил смешные гримасы, судорожно вспоминая требуемый код. Конечно же, декан не ставил целью развеселить меня, но весьма потешно вытягивал губы трубочкой и собирал брови домиком, изображая крайнюю степень задумчивости. Чтобы случайно не прыснуть со смеху, я начала рисовать пальцем узоры на стекле.

А вот хотя бы разочек оцените на себе всю прелесть воздушных потоков, овевающих пришпиленное к стене тело, уважаемый Генрих Генрихович! Посмотрим, как вы запоете, — подумала зловредно.

Из ближайшей двери вышла девушка в белом халате и, увидев нас, побежала в конец коридора. Кого это она напугалась? На всякий случай я оглянулась назад — за нашими спинами страшил не наблюдалось.

Как оказалось, девушка вовсе не струсила, а побежала за профессором Вулфу, и теперь он стремительно приближался к двери, насколько позволяла больная нога. Хромота мужчины усилилась, но, похоже, его это не волновало. Полы накинутого халата грозили слететь с мощных плеч при быстрой ходьбе, и профессор придерживал их руками.

Ишь как торопится открыть дверь декану, чтобы не дай бог, учащиеся не увидели, как тот будет стекать со стены на пол, после продувания ушей воздухом, — опять мстительно сверкнуло в голове. Да что же такое? Злобствую, радуясь беде человека, старающегося мне помочь. Но ведь тогда и я наравне с деканом стану красивым рисунком на стене, — откликнулось обиженное сознание. И вряд ли бы Альрик понесся на запредельной скорости спасать меня.

Пока я боролась со своим грязным эго, профессор приблизился к двери и приложил ладонь к замку изнутри. Устройство тихо пискнуло, и огонек сменил цвет, став зеленым. Раздвижные двери разъехались в стороны, и Стопятнадцатый втолкнул зазевавшуюся меня в проем. Одновременно прогорнил замок, и следом воздушная волна сотрясла перегородку, не успев ворваться в захлопнувшиеся перед ее носом двери.

— Альрик, ваша секретность изматывает, — поделился недовольством декан. — Не успеваю запомнить один пароль, как тут же не успеваю запомнить следующий.

— Уровень защиты согласно распорядку, — пояснил Вулфу лаконично. — От правил не отступаем. Хочу предупредить, Генрих Генрихович, мне предстоит провести занятие, на котором, кстати, должна присутствовать эта студентка.

Ну, да, кивайте, пока головушка не отвалилась, а фамилию студентки знать вовсе и необязательно, — набычилась я и прикусила губу за наглые мысли. Что-то сегодня нехорошести лезут из меня как из помойного ведра.

— Отмените, — сказал декан, — вопрос не терпит отлагательств.

Вулфу бросил на меня взгляд.

— На то есть веские основания?

— Один раз, Альрик, ты посчитал мою просьбу надуманной, когда дело коснулось данной студентки, — ответил Стопятнадцатый, и его собеседник нахмурился. — Я хочу, чтобы ты в моем присутствии подтвердил необоснованность моей тревоги. Желательно, немедленно.

Профессор поджал губы.

— Хорошо, — сказал он. — Пройдемте.

Вулфу, прихрамывая, повел нас в конец коридора — туда, откуда поначалу выбежал с распростертыми объятиями, рассчитывая на радостную встречу с деканом. Глядит — а тут я рядом со Стопятнадцатым нарисовалась, он и скис сразу.

По обе стороны коридора тянулись одинаковые обезличенные двери, каждая под своим номером. Навстречу попалась девушка в белом халате, что пришла на помощь мне и декану. Приглядевшись, я узнала Лизбэт, соседку по общежитию. Она была чудо как хороша! Настоящая фарфоровая куколка: идеальные кудряшки, разложенные на плечах, изогнутые красивыми дугами брови, естественный румянец на высоких скулах, аппетитная фигурка, угадывающаяся под бесформенным халатом. И все же хорошесть девушки казалась какой-то картинной, неживой. Или на самом деле я позавидовала ее женственности и умению следить за собой?

Лизбэт поздоровалась с деканом, потом заметила меня, и на ее лице постепенно проявилось узнавание, сменившееся изумлением. Еще бы! Крыска в окружении первых и знатных лиц королевства шествует на аудиенцию.

— Альрик Герцевич, — обратилась Лизбэт сладеньким голоском. — Помощь требуется?

— Можете быть свободны, Лиза, — разрешил тот.

— Я, пожалуй, немного поработаю, — ответила девушка смущенно. — Последние результаты получились смазанными.

— Как вам будет угодно, — сказал профессор. Мельком я заметила разочарование, промелькнувшее на лице Лизбэт.

На двери красовалась соответствующая табличка, на которой мелким шрифтом с множеством строчек перечислялись научные титулы и звания хозяина лаборатории. Я поскучнела. Конечно же, ясно, что ума ему не занимать, и все же теперь Альрик удалился от простых смертных, то есть от меня, еще дальше и выше, посверкивая далекой звездой на небосклоне.

Помещение благоухало медицинской стерильностью и нереальной чистотой. Кафельный пол тускло отражал свет плоских плафонов. Над линией столов, плотно набитых лабораторным оборудованием, нависала по центру длинная горизонтальная стойка с парадом гибких шлангов и сифонов на ней. У стен плотнились вытяжные шкафы и стеллажи с колбами, пробирками, мензурками, кюветами и прочей лабораторной мелочевкой. Под потолком помещение было опоясано толстым серебристым воздуховодом, такие же серебристые колонны вентиляционных вытяжек спускались, накрывая зонтами часть столов.

В углу стоял непонятный аппарат, похожий на стиральную машину. Через круглый люк было видно, как бесшумно крутится барабан. Наверное, Альрик настирывал свои халаты и носовые платки до сияющей чистоты.

Я поежилась. Пахло больницей и неуютом.

— Устраивайтесь, — предложил гостеприимный хозяин с безрадостным видом, а сам прошел дальше, за стеклянную перегородку, подобную той, что отделяла бесценный пятый этаж. Очевидно, за ней находилась еще одна комната. Большой зеленый лист упирался изнутри в стекло. Более ничего не удалось разглядеть, поскольку профессор легонько стукнул пальцем по перегородке, и она мгновенно замутилась, покрывшись толстым слоем морозного инея.

Стопятнадцатый грузно опустился на стул и предложил мне соседний. Вернулся Вулфу в халате, застегнутом на все пуговицы, и направился к многокнопочному устройству на этажерке у окна. Нажал несколько кнопок, и в помещении раздались гудки вызова.