Шаг первый

— Извини, не понимаю, вы, тестеры, если ничего не путаю, ведь можете создавать для себя любую необходимую в игре вещь, так зачем тебе все эти виртуальные — как их там — уникалы? — Мне действительно было сложно понять слова и особенно эмоции Петруша.

— Шутишь? — Он как-то странно глянул в мою сторону. — А да, ты же действительно ничего не понимаешь в игровой механике виртуального мира, твоя компетентность совсем в другой области. Хорошо, я объясню, пока есть немного времени. Итак, сценарные и моделирующие кристалины полностью автономны и сейчас мало зависят от влияния извне. Иначе произойдет нарушение целостности их мира, а такое совершенно недопустимо. Искусственные интеллекты отработали базисные и дополнительные сценарии, создав и оживив этот мир, и теперь существенно повлиять на него можно только изнутри, в соответствии с установленными ими законами. Любые вещи, заметно влияющие на внутренние процессы, могут быть созданы реальными игроками только в рамках набора правил, которые во многом соответствуют законам реального мира, с некоторыми дополнениями в виде той же магии. У нас, тестеров, имеется совсем небольшой арсенал специально созданных по особому сценарию предметов. Держи — тебе пригодится, ибо у тебя даже нет системного интерфейса игрока, а без него совсем плохо. — Он подошел ко мне и с большим трудом стянул со своей руки какой-то небольшой перстень из темного металла.

Надев его на указательный палец правой руки, почувствовал, как он изменяет форму, подстраиваясь под меня.

— Коснись маленького красного камня большим пальцем и два раза быстро проведи вниз. — Петруш сразу заметил мое явное непонимание, зачем эта «игрушка» нужна.

После правильного касания из перстня вперед вытянулся красный луч лазерной указки, а в пространстве над ним осветилась раскрывшаяся пустая голограмма-экран.

— Направь луч на меня, — продолжил выдавать свои инструкции тестер.

Когда луч уперся в него, экран голограммы на секунду мигнул и на нем возникла трехмерная картинка моего оппонента вместе с поясняющим, но не очень понятным мне текстом:

«Персона, ник и принадлежность скрыта. Уровень 23-й».

— Это универсальный определитель, он, правда, имеет свои ограничения и некоторые глюки, с ним сам потом разберешься — времени у тебя теперь будет много, — пояснил Петруш. — Выключается повторением касаний. Три горизонтальных касания камня включают регулируемый фонарь, пригодится в темноте, если не обретешь какого-либо альтернативного зрения, батарейки вечные. Три круговых выводят на экран масштабирующуюся карту местности, правда, без всяких пометок и описаний. Для игры подобный предмет — чистейший чит, но без него тебе не выжить. — Немного пожевав губы, парень снял со своего запястья самые обыкновенные по внешнему виду электронные часы в неброском пластиковом корпусе. — Единственный предмет подобного рода, да тебе нужнее, — сказал он чуть погодя. — Это своеобразный плащ-невидимка, когда активируешь — обычным зрением тебя будет крайне сложно разглядеть. Действует без всякой магии, не оставляет следов, при активации скрывает игрока со всей его одеждой и амуницией, не пересекается с другими артефактами. Но не слишком-то надейся на него: далеко не все тварюшки пользуются одними только глазами. Слуха и нюха он не обманет, как и магического зрения. Зато время всегда будешь знать — как свое персональное, так и общее, можешь настроить как тебе удобно, будильник тоже есть.

— А как включать маскировку? — спросил, уже догадавшись, как буду выглядеть со стороны под этой маскировкой в виде той самой призрачной дымки, заметной лишь вблизи и только под определенным углом падения лучей света.

— Кнопки сбоку от циферблата, и рядом с ним вращающееся колесико настройки. Подстраивай им интенсивность и уровень соответствия внешним условиям, а главное — внимательно смотри за состоянием промежуточного накопителя: полоска с делениями над цифрами времени, — особенно при движении. Тогда появляется риск. Заряд быстро восстанавливается сам по себе, но стоит быть осторожным, ибо проявиться на глазах неприятеля в самый неподходящий момент… короче, сам понимаешь, — посоветовал он в конце. — Да, еще, — Петраш собрался было еще что-то мне от себя оторвать, но пока передумал. — Здесь коэффициент ускорения времени тридцать шесть, даже для меня он великоват: теряется детализация восприятия. Ты сам когда-то определил рабочий максимум по собственной нервной системе, вот его тут и оставили. Значит, для тебя здесь будет вполне комфортно, или все равно привыкнешь. Два месяца реальности, пока не запустится вся остальная система, станут для тебя шестью полноценными годами жизни, многое сможешь успеть. Ищи полезные вещи в звериных логовах, пещерах, обследуй руины покинутых городов и селений, но только будь исключительно осторожен. Везде, где спрятано что-либо ценное, имеется охрана, просто так ничто не валяется. Далеко не всегда эту охрану можно победить грубой силой, скорее наоборот. Если сумеешь чем-либо заинтересовать или удивить некоторых стражей, они могут захотеть тебя чему-нибудь научить. Им скучно, и ты их будешь развлекать, постепенно вбирая ценные знания, которых не найти в «большом игровом мире». Короче, не лезь напролом и всегда старайся использовать свой интеллект. Тогда жизнь тут покажется тебе забавной прогулкой по райским кущам. И еще раз повторяю — всегда помни об осторожности, у тебя только одна жизнь, каким бы сильным ты в итоге ни стал.

Я отрешенно смотрел на своего несостоявшегося палача и так и не мог пересилить своего внутреннего ощущения полной нереальности происходящего. Да, разум прекрасно понимал, что вокруг как раз действительно все нереальное, несмотря на чувства полного соответствия внешнего и внутреннего, — нереальным казался сам расклад. Меня навсегда запирали в игре, где слишком легко погибнуть, и смерть станет вполне настоящей, без возможности когда-либо воскреснуть. И тем не менее уже изрядно посиневший от холода Петруш возлагал на меня какие-то свои тайные надежды, предлагая отомстить и за себя, и за него. Мне бы сейчас его веру.

— Все, пришла пора прощаться, — с последними словами мой провожатый отстегнул от своего пояса большой нож в ножнах и протянул его мне ручкой вперед. — Свою одежду тебе не предлагаю, она сделана при проверке действия механики рабочих профессий в игре и промаркирована индивидуальным кодом ее создателя. По нему кое-кто сможет легко узнать о провале моей миссии — за мной ведь тоже следят, но только не здесь.

— А как же другие предметы? — Я уже стал дергать перстень на пальце, желая от него поскорее избавиться и думая, куда бы зашвырнуть только что подаренный нож.

— Не беспокойся, в отличие от одежды они «чистые», не имеют своего персонального создателя и официально не принадлежат остальному миру, потому техническими средствами отследить их нельзя. Иначе бы я их тебе не дал, — успокоил меня Петруш. — Эти вещи созданы для тестирования системы, они должны исчезнуть сразу после полного старта игрового мира. Но как получится в твоем случае — неизвестно, здешняя локация особенная и обитает немного отдельно от остальных. Возможно, тут они и сохранятся, а там ты себе что-либо найдешь, если, конечно, выживешь… — Он замолчал, пристально всматриваясь в мое лицо.

— Пора, — вновь повторил он, подойдя вплотную. — Резко ударь меня ножом в шею снизу вверх, чтобы пробить одновременно горло и позвоночник, только так сразу убьешь. Иначе придется прыгать в пропасть — другого пути для меня отсюда нет, а так ты получишь еще игровой опыт за мою смерть, он тебе теперь очень сильно пригодится.

Продолжая представлять нереальность происходящего, я выхватил нож и мгновенно пробил Петруша в горло, именно так, как он и просил, всадив широкое лезвие по самую рукоятку в податливую плоть. Даже не знаю, откуда во мне появилась эта уверенность и твердость движений. Мертвое тело упало на камни и на моих глазах начало быстро разрушаться. Сначала лохмотьями спала и рассыпалась пылью одежда, потом осыпалась мгновенно высохшая плоть с костей, а затем очередной порыв ветра унес белесую пыль, которая осталась от обнаженного костяка, просуществовавшего в целом виде почти пару минут. Не осталось даже намека на какой-то след от слишком быстро развалившегося трупа. Значит, и меня на этом месте больше ничто не держит.