Охотник за головами

На встречу она явилась вовремя. А главное – с удовлетворением отметила, что волнение ее было пустым, а старания – не напрасными. Нет, она не увидела в его взгляде страсти или обожания, но безошибочно определила, что он смотрит на нее по-прежнему, так же, как когда-то на Океании. Что же, в одном Клайра не соврала, любит там или нет, поручиться нельзя, но в чем можно быть уверенным, так это в том, что не забыл.

– Привет, – целуя его в щеку, произнесла девушка.

– Здравствуй. Отлично выглядишь.

– Спасибо, – присаживаясь за столик, с непринужденной улыбкой произнесла она.

– Я тут взял на себя смелость сделать заказ.

– Акулятину?

– И ее в том числе.

– С остальным разберемся. Признаться, хотя я вовсе не горю желанием вернуться на Океанию, порой накатывает ностальгия. А еще очень хочется абхазских мандаринов, и чтобы за окном сугробы, а в углу – новогодняя елка.

– Кхм. Да. Было бы неплохо. Тем более, через два месяца на Земле Новый год, – отчего-то смутившись, согласился Сергей.

– Несбыточные мечты, – вздохнула девушка.

– Ну отчего же, – пожал плечами Пошнагов. – Загляни на форумы землян. Там порой озвучиваются такие проекты и с таким апломбом, что можно не сомневаться: парни знают, о чем говорят. Того и гляди – выложат координаты Земли.

– Напрасно иронизируешь. Люди хотят вернуться домой.

– Ерунда. Никто никуда возвращаться не станет. Нет, очень может быть, что кто-то в это искренне верит, вот только жить на Земле они не захотят. Вкусив это, – Сергей повел рукой вокруг себя, – никто не захочет оказаться на Земле. А уж из нашего числа – и подавно. Не забыла: на Земле нас уже списали со счетов, и именно ирианцы сделали на нас ставку. Какую бы цену они за это ни запросили. А главное, мы ведь для землян превратимся в кладезь внеземных знаний, так что комнатка с мягкими стенами для нас гарантирована.

– То есть ты вернуться не хочешь?

– Вернуться – нет. Прокатиться в гости не отказался бы. А ты?

– Хм. Пожалуй, соглашусь с тобой. На Земле мне теперь будет тесно. И потом, два года положить на обучение навигации, чтобы оказаться запертой на планете… Нет, это точно не для меня. А что касается комнаты с мягкими стенами, это же анахронизм. Достаточно предоставить носители с информацией, а там яйцеголовые пусть сами разбираются.

– Ну, может, и так. Только я все же поостерегся бы иметь дело с властями.

– Ты так не любишь Землю или Россию в частности?

– Я люблю Россию и готов сделать для нее что-нибудь полезное. Но я не готов иметь дело с государством вообще. Хотя бы потому, что это – инструмент принуждения. А я не хочу, чтобы меня к чему-нибудь принуждали. Пусть даже из самых благих побуждений.

– Ого. Уж не анархист ли ты?

– Не знаю. Вряд ли. Просто хочу быть свободным от каких-либо обязательств.

– Общество не может существовать без этого самого инструмента принуждения. Как там говорил Наполеон? «Народ, который не хочет кормить свою армию, будет кормить чужую». Это же относится и к государству. Либо живи наособицу в тайге, как первобытный человек, либо принимай правила игры.

– Да понимаю я все. И вовсе не говорю о том, что государство – это зло. Без него, выступающего еще и гарантом, прогресс невозможен. Но ведь могу же я сам выбрать место, где буду чувствовать себя более комфортно.

– Фронтир?

– Отчего бы и нет. Там ты стоишь столько, сколько стоишь, и окружающие поостерегутся лезть в твои дела.

– Если ты достаточно силен и решителен, чтобы объяснить окружающим, что к тебе лучше не соваться.

– Надеюсь, и того и другого у меня достанет.

– Да, я слышала о пирате, которого ты захватил. Признаться, не сильно удивилась.

– Слышала? – Сергей посмотрел на девушку внимательным взглядом.

– Ну да, – смутившись и отведя взгляд, подтвердила девушка. – Даже если забыть о том, что это событие некоторое время было главной новостью в СМИ, то остаются еще и земные форумы, где в деталях расписывается подвиг нашего земляка.

– Кхм. Ну да. Этот багриец успел приобрести изрядную славу.

– И какие теперь планы?

– В смысле?

– В смысле, мне известно, что, получив такой дорогой приз и награду в два миллиона кредитов за уничтожение багрийского пирата, ты решил продать свое весьма выгодное предприятие. Так что теперь?

– Ага. Значит, вот как выглядит официальная версия. Ладно, в конце концов, не хуже и не лучше.

– А как выглядит реальная? – вскинула бровь Ирина.

– Не важно. Пусть уж будет как есть. А насчет планов… Так нет их пока. Есть мысль приобрести межсистемную добывающую баржу и стать рудокопом. Если правильно подойти к данному вопросу, то можно зарабатывать больше и с куда меньшим риском, чем раньше.

– Межсистемный, это, получается, ставка на редкие руды на фронтире. А пираты?

– Можно подумать, занимаясь охотой, я рисковал меньше. Те же самые пираты в космосе, плюс к этому – еще и бандиты на планете, которые отчего-то еще ни разу не дали спокойно себя пристрелить.

– Логично. Значит, яхту будешь продавать?

– Ну, кораблик быстрый, маневренный и вооружен почти на уровне эсминца. Так что предпочитаю провести разведку на нем. Это куда безопаснее. Удастся найти достаточно серьезные залежи редких руд – тогда можно будет подумать и о следующем шаге. А там, глядишь, как это у меня часто бывает, подвернется под руку что-то более интересное. А баржа – это уже целенаправленное приобретение, причем очень дорогое…

Они проговорили еще два часа. Причем оба чувствовали, что разговор не клеится. Складывалось такое ощущение, что каждый из них словно ступает по тонкому льду, тщательно взвешивая свои слова. Единственное, что им обоим стало доподлинно известно, так это то, что оба они были в курсе дел друг друга.

Ирина шла на эту встречу с намерением расставить все точки и наконец прекратить этот непонятный разрыв, возникший по ее вине. Однако из ее намерения вышел какой-то жалкий пшик. Они опять стали общаться, но дальше этого не продвинулись ни на сантиметр. Бог с ним, что Сергей не попытался возобновить близкие отношения, хотя она ясно видела в его взгляде желание. Так ведь вдобавок к этому он не предложил ей место на своем корабле.

Ну не мог Сергей отказаться от нее хотя бы как от дармового специалиста. Во-первых, это вполне в его характере. Не будучи жадным, транжирой он также не являлся. Навигатору же нужно платить приличное жалованье. В противном случае придется самому заняться изучением этой науки. С его базовыми знаниями ему лучше бы не соваться дальше картографированных областей. Во-вторых, у них уже имелся опыт совместных походов, и они давно притерлись друг к другу. А это при длительных переходах в замкнутом пространстве далеко не маловажно.

И все же главное ее разочарование было не в этом. Она шла на встречу с Сергеем, искренне надеясь, что все сказанное Клайрой – правда. И вроде бы подтверждение этим словам она явственно увидела в глазах Сергея. Мало того, на практически прямой вопрос он ответил, что монахом никогда не был, а на намек в отношении Клайры едва не поперхнулся и резко отверг подобную возможность. Но при всем при этом он даже не попытался… Ну почему все так сложно?

– Ирина, с тобой все в порядке? – В голосе Яшина, ее начальника, слышалась искренняя озабоченность.

А почему ей не появиться, когда на его запрос девушка не включила видеосвязь, а в голосе явственно слышится дрожь, словно она плакала. Хм. Вообще-то не плакала, а ревела, причем в течение часа и навзрыд, уткнувшись в теперь уже изрядно мокрую подушку. Господи, знал бы кто, как ей сейчас плохо и как она хочет прибить и эту пигалицу, и этого урода. Она, как дура, прихорашивалась, волновалась, спешила в парикмахерскую. А он…

– Все нормально, Игорь Ильич, – в очередной раз шмыгнув носом, ответила Ирина.

– Уверена, девочка?

– Уверена, папочка, – улыбнувшись сквозь слезы, условной фразой ответила она.

Вернее, фраза тут могла быть любой. Главное, чтобы присутствовали слова «девочка» и «папочка». Вворачивая их в фразы, можно понять, находится ли собеседник под колпаком. Шпионские игры? Напрасная ирония, потому что это работает. Кстати, Ирине приходилось использовать нечто подобное, когда она служила в боевом подразделении. Нужно же было как-то компенсировать недостаток в качественной и современной связи.