— Джелит! Симон!

Мгновенно пришел ответ, полный, сильный, как будто плечи мои обняли защищающие руки и подняли шит между мной и острием меча. В одной старой легенде говорится, что, если человек с Властью хочет навеки разделить двоих, причиняющих друг другу боль и слезы, он встряхивает между ними плащ. Я почти поверила, что плащ передо мной. Я как будто видела, ощущала его. Но чувство защиты, окружившей меня, не затуманило моих намерений.

— Что ты хочешь? — быстро спросила мать.

— Отразить Зандора — это первое!

— Вбирай! — И я взяла. В меня вдруг хлынула такая сила, какой я не знала с тех дней, когда общалась с Дензилом. Все то, что я вернула себе через Утту и собственными стараниями, было как бледный свет свечи перед полуденным солнцем. И эту силу я направила в команду:

— Айлия!

На этот раз осечки не было, моя команда и моя новая сила вошли в варварский мозг девушки. Я подчинила ее себе, не смея даже вспомнить, что сейчас она была моим единственным оружием для нашего общего спасения. Несколько секунд странной дезориентации, когда я смотрела одновременно на помост, на Зандора и на то место за столбом, где должна была появиться Айлия, а затем я сосредоточилась на последней. Мне никогда еще не приходилось так управлять человеком, если не считать тщательно контролируемых опытов в Месте Тишины, когда я училась. Это было такая страшная вещь, что разум мутило, казалось, будто находишься в таком месте, где человек не имеет права быть. Но я боролась с этим болезненным состоянием и не выпускала Айлию из-под контроля. Сначала ее тело отвечало мне неуклюже и неловко, будто я была бродячим кукольником, пришедшим на рыночную площадь в праздник урожая, но плохо знающим свое ремесло и дергающим как попало за ниточки, привязанные к рукам и ногам куклы, поэтому шагающей не туда, куда надо. Но я не должна быть неловкой, если уж держу ее. Так что я не пыталась укрепиться на ногах, а повернулась и поползла; как ползла сама Айлия недавно, только в обратном направлении. Если я смогу добраться до той ступеньки, где она была, то я, наверное, успею сделать все, что надо.

Я теперь думала не о Джелит и Симоне, а только о сильном потоке, который они мне дали. Я спешила упрочить свой контроль над телом Айлии, хотя не пыталась пока сделать что-нибудь еще, кроме как отвести ее подальше от Зандора. Я прошла дальнюю сторону помоста и угол, из которого видела Зандора в кресле, все еще глядевшего на четыре бруса, которые были мной. Человеку редко удается увидеть себя иначе, как только в зеркале. Теперь у меня было ощущение головокружения, вращения в каком-то пространстве, которое не здесь и не там, так что я быстро отвела глаза и стала смотреть только на Зандора. Перед каждым моим продвижением шел Страх. Я не понимала, почему хозяин этой тюрьмы до сих пор не оглянулся на меня. Мне казалось, что громадная энергия, которая вела меня, должна была коснуться и его, ведь словно невидимая нить тянулась через открытое пространство и связывала меня в клетке со мной, ползущей в теле Айлии. Наконец я достигла того места, где с самого начала находилась Айлия. Здесь я остановилась перевести дух. Если Зандор сейчас повернется и увидит меня, я пока в безопасности. Но когда я перемещусь в точку позади него, а это долгое — по крайней мере, мне так казалось — путешествие, я могу быть замеченной и немедленно заподозренной. Он встал, и я невольно съежилась. Но он не повернул голову, а глядел в глубину комнаты за мою клетку. Там что-то шевелилось — видимо, возвращались серые.

Он подошел и встал перед клеткой. Знает ли он, что я не в своем настоящем теле? Нет, то, что видит маг, Зандор, конечно же, не видит. Теперь я должна сделать последнее движение по ступеньке, встать и побежать к точке непосредственно за Зандором и молиться, чтобы он не повернулся. Теперь все зависело от правильного расчета времени. Я сделала последнее внушение спящему мозгу Айлии — то, что она должна сделать, когда настанет время. Я ввела этот приказ так глубоко и крепко, как только позволила мне вся моя возобновленная Сила. Затем я вернулась в свое тело. Жезл был под руками, наготове. Серые уже подошли к тому месту, откуда я могла их видеть, не поворачивая головы. Они несли множество предметов. Зандор стал сортировать их, откладывая одни в сторону, а другие придвигая к моей клетке. Инстинкт подсказал, что у меня всего несколько секунд в запасе, и я должна быть наготове. Я ждала и видела Айлию, стоявшую на помосте. Ее широко раскрытые глаза смотрели на меня, и прикосновение к ее мозгу уверило меня, что она полна готовности повиноваться последней моей команде, которую я в нее вложила. Зандор снова встал передо мной.

— Ну, моя Каттея из Дома Трегарта, — с издевкой сказал он, — я вполне могу назвать тебя своей, потому что с этого часа ты будешь покорна моей воле. Но пусть эта судьба не огорчает тебя. Разве ты не хочешь жить вечно, чего раньше тебе не было дано? Ты станешь лучше думать обо мне, когда научишься воспринимать мою мудрость, Каттея из Дома Трегарта.

Видимо, он отдал бессловесный приказ своим слугам, потому что они начали открывать ящики и мешки и устанавливать на углу помоста сияющий круг, как основание. Зандор с видимым удовольствием объяснял, что именно они делают. Во-первых, он желал показать мне, что мне не уйти от уготованной участи, а во-вторых, просто был рад иметь слушателя. Видимо, он давно жил в одиночестве, не имея никого под пару своему мозгу, потому что серые явно не были его товарищами — просто добавочные руки к его услугам. Они готовили второй столб, чтобы запереть меня, как Хилариона. Помещенная там, я буду добавлять свою Власть к Власти машин для защиты и для увеличения знаний Зандора. Похоже, он был уверен, что, как только он объяснит мне всю справедливость и необходимость своих действий, я покорно войду в клетку, гораздо более прочную и постоянную, чем та, в которой я была сейчас, потому что пойму и соглашусь с необходимостью. Древняя война между башнями и этим местом велась так давно, что стала образом жизни, так что Зандор не мог и думать о каком-либо другом ее образе. Все, что могло упрочить его положение, должно быть взято и пристроено к делу его защиты. И я буду вторым мечом в его руках. Его слуги работали четко, не тратя лишних движений и, видимо, не нуждаясь в указаниях. Они врезали круг в помост и поставили вокруг несколько маленьких машин. Когда они сделали это и отступили, я приготовилась. Сейчас они должны убрать мою клетку и выпустить меня, чтобы затем втолкнуть в другую. У меня считанные секунды, и я напряглась, сжав жезл в правой руке и одновременно стараясь создать видимость покорности и легкой контролируемости.

Видимо, Зандор решил, что лучший противовес всякой попытке к бегству с моей стороны — неожиданность. Сверкающие брусья пропали сразу, без предупреждения, но я была начеку. Я не отскочила назад, как он, вероятно, рассчитывал, я только бросила жезл и с радостью увидела, что Айлия поймала его, без колебаний повернулась, прыгнула на верхнюю ступеньку помоста и ударила острием жезла в столб, как ударила бы мечом человека-врага. Видимо, Зандор не сразу понял, что я сделала, а может быть, был так уверен в себе и своей охране, что такое кооперирование между мной и совершенно бесполезной, по его мнению, девушкой оказалось для него шоком, от которого он не успел оправиться. Я думаю, что абсолютная власть в течение столетий дала ему такую уверенность в способности править миром, что он просто не мог ни предвидеть, ни понять случившегося. Острие жезла, пронзило столб-тюрьму, и в ту же секунду все оборудование комнаты разлетелось, как снесенное штормом, и взорвалось над нашими непокрытыми головами. Мощные световые лучи слепили глаза, шум, похожий на тысячекратно усиленный гром, пригибал. Едкий дым сгустился в вонючий туман. Я бежала к арке большого экрана. Я слышала крик Зандора, видела, как серые люди тыкались слепо туда-сюда, когда энергетические лучи хлестали их. Некоторые вещи я видела только мельком и позднее удивлялась, вспоминая подробности. Огненные черви или змеи ползли по полу, падали из воздуха, корчась, как живые. Я перепрыгнула через такого червя и добежала до переднего края помоста.

Предыдущая страница Следующая страница
×
×