— Язык Дракона, как называют его Мудрые Женщины, — у него был мягкий и слегка вибрирующий голос. — Говорят, что он великолепно залечивает раны, как будто зализывает их языком. Посмотрим, посмотрим… Но ведь ты находишься тут не для того, чтобы разговаривать о растениях, не так ли, Керован?

— Конечно. Люди говорят, что ты знаешь о Прежних.

Он присел на пятки и взглянул мне прямо в глаза:

— Не так уж много. Мы можем смотреть, щупать, изучать… но их могущество… Мы не в силах поймать его в сеть или в западню. Можно лишь пробовать, может что и получится. Знали они очень много, намного больше, чем мы. А мы не можем даже понять, почему они отсюда ушли, когда пришел первый из наших людей — наш предок. Мы их не прогоняли, нет. Их крепости, замки, их Святилища уже были пусты. Они ушли задолго до появления людей и понять, почему это произошло, весьма сложная задача. На это можно потратить всю жизнь и не узнать даже десятой доли.

На его загорелом лице я увидел то же оживление, что и у Яго, когда он показывал хитроумный выпад мечом, или объяснял, как устроить засаду. Ривал изучающе смотрел на меня.

— Что ты ищешь у Прежних? — осведомился он.

— Знания… знания, почему я не такой, как все люди… — я замолчал. Моя гордость не позволяла сказать мне вслух то, что я слышал от других.

Ривал кивнул:

— Знания должен добиваться каждый человек, а знания о себе — тем более. Но я могу не все… Я не могу дать тебе такого знания. Идем…

Он поднялся и направился в свою хижину стелящимся шагом лесного жителя. Не задавая вопросов, я пошел за ним. Так я попал в сказочный дом Ривала. Замерев на пороге, я не мог даже двинуться, лишь смотрел на то, что находилось в доме. Я никогда не видел столько вещей, каждая из которых притягивала мой взор и каждую из которых мне хотелось рассмотреть повнимательнее. В корзинах и гнездах сидели звери и птицы, которые смотрели на меня яркими глазами. Они, казалось, чувствовали себя в безопасности и не собирались прятаться от меня. В шкафах и на полках стояли горшочки, лежали мешочки с тряпками неизвестного предназначения, мешочки с травами и кореньями, валялись осколки каких-то сооружений, собранные по всей видимости в строениях Прежних. В комнате стояли кровать и два стула, расположенные рядом с очагом. Все говорило о том, что главное ее назначение — служить складом, а не жилищем. Ривал стоял посреди комнаты, уперев руки в бедра и что-то отыскивая на полках пытливым взглядом. Я понюхал воздух. В нем была смесь тысяч запахов. Аромат трав смешивался с запахом зверей и пищи, варившейся в котелке над огнем. И это нельзя было назвать нечистым, неприятным, отвратительным запахом.

— Ты ищешь Прежних — тогда взгляни сюда! — Ривал показал на один из шкафов.

Я прошел между двумя корзинками с какими-то мохнатыми зверюшками, чтобы поближе разглядеть то, что он хотел мне показать. Здесь я увидел россыпь кусочков чего-то и две фигурки. Ривал сложил обломки и склеил их. В фигурках не хватало частей, но уже можно было разобрать, что это такое. Возможно, среди Прежних существовали подобные разнообразные живые существа, — а может, они возникали лишь в воображении скульптора — никто не мог утверждать этого наверняка. Одна из фигурок, к сожалению без головы, изображала крылатую женщину, другая — человека на вид самого обыкновенного, если не считать, что на его лбу росли витые рога. Но лицо его было благородное, как у настоящего полноправного лорда. Там же находилась фигурка кого-то с перепончатыми руками и ногами — вероятно, обитателя морских глубин. Еще была маленькая фигурка женщины с такими длинными волосами, что они закрывали ее всю, как плащ. Эти фигурки Ривал постарался расставить хотя бы частично. Чуть сбоку лежали фрагменты — голова с короной, но без носа и глаз, тонкая рука с кольцами на пальцах. И рука и кольца были сделаны из одного и того же материала, названия которого я не знал. Я не стал трогать их, а только стоял и смотрел. Во мне разгорелось страстное желание узнать побольше об этом народе. Теперь я понимал сжигающую Ривала страсть к поискам, его терпеливые попытки восстановить разбитые кусочки, чтобы воочию увидеть то, что делали Прежние… И Ривал тоже стал моим учителем. Я ходил с ним по местам, которых избегали другие люди. Мы искали, обсуждали, делали предположения, надеясь, что когда-нибудь обнаружим ключ, который откроет дверь в прошлое, или хотя бы даст возможность заглянуть туда. Мой отец посещал меня раз в месяц, и когда мне исполнилось десять лет, он впервые заговорил со мной серьезно. Мне было ясно, что его что-то гложет, когда он заговорил со мной. Но я не удивился его откровенности, так как он всегда разговаривал со мной не как с ребенком, а как с человеком, который все понимает. В этот раз он был угрюм и, вероятно, хотел поговорить со мной о чем-то важном.

— Ты мой единственный сын, — начал он и было заметно, что он с трудом подбирает слова. — И ты единственный полноправный наследник моего трона в Ульме. — Затем он надолго замолчал и я не прерывал цепочку его раздумий, которые, как я знал, теснились в его мозгу. — Но есть и те, кто считает иначе…

— Да, есть и такие, — подтвердил я без всяких интонаций, как бы устанавливая факт.

Отец нахмурился.

— Тебе кто-нибудь говорил об этом?

— Никто. Я сам додумался.

Он еще больше посуровел.

— Ты пришел в этот раз к правильному заключению. Я взял Хлимера под свое покровительство, так как его мать стала леди Ульма. Но он не имеет права быть поднятым на щите к трону после моей смерти. Трон принадлежит тебе. Но они заставляют меня сделать так, чтобы Лизана обручилась с Роджером, твоим кузеном.

Я сразу понял, на что он намекает, но хотел услышать это напрямик. Поэтому я без колебаний спросил его:

— И Роджер унаследует Ульмдейл по праву жены?

Рука отца потянулась к рукояти меча и стиснула ее. Он поднялся и стал расхаживать взад и вперед, твердо ставя ноги на землю, как бы готовясь к отражению нападения.

— Это противоречит законам, но они жужжат и жужжат об этом день и ночь, так что я почти оглох в собственном доме. — Я понял, что «они» — это моя мать, которая не считает меня сыном, по я промолчал, и он продолжал: — Поэтому я хочу женить тебя, Керован. По этой свадьбе, свадьбе наследника, все поймут, что я полностью признаю все твои права крови и клана. Через десять дней Плои едет в Икринт с предложением обручить тебя. Там живет очень красивая девушка по имени Джойсан, она на два года моложе тебя. Когда ты будешь женат, никто уже не посмеет отодвинуть тебя в сторону от престола, хотя твоя невеста не придет к тебе до Года Огненного Тролля.

Я быстро прикинул в уме — значит восемь лет. Это хорошо. Свадьба не имела для меня большого значения, хотя отец считал ее делом особой важности. Я подумал, но в тот момент не отважился спросить, скажут ли девушке или ее родственникам, кого ей прочат в мужья? Но внутренне я боялся этой встречи с женой. Однако, я был еще мальчиком и все казалось мне настолько далеким, что об этом можно не думать. Кроме того, может ничего и не получится, тогда и свадьбы не будет. Я не видел Плона, который выполнял поручение отца. Ведь он уехал из Ульма, где я никогда не бывал. А через два месяца появился отец, уже не такой несчастный и озабоченный, как раньше. Он сказал, что Плон уже вернулся и я обручен с невестой, которой я никогда не видел и, возможно, не увижу до дня свадьбы. Поглощенный занятиями, я совершенно не думал о будущей жене. Много времени проводил с Ривалом в поисках тайн Прежних. Хотя я был поручен попечению Яго, он не возражал против моих походов с Ривалом. Между ними была старая дружба, несмотря на то, что они разительно отличались друг от друга по своим мыслям и действиям. Годы шли, и мой воспитатель уже не мог противостоять мне в поединках на мечах или топорах. Но в стрельбе из лука он оставался таким же искусным, как и был. Он продолжал вычерчивать карты и разрабатывать планы сражений. И я по-прежнему уважал его, хотя и не видел в таких занятиях особой пользы для себя. Я не желал обижать старика и внимательно выслушивал его наставления. Впоследствии эти знания не раз спасали меня. Он так же, как и раньше, без устали обучал меня ратному делу. А Ривал, казалось, совсем не старился. Он легко ходил по лесам, преодолевал с удивительной скоростью огромные расстояния. Но я так и не постиг его уровня знаний растений, но зато отлично понимал мир птиц и животных. Я перестал охотиться ради развлечения, и находил удовлетворение в том, что дикие животные не боятся меня. Но самое приятное для меня заключалось в посещении мест Прежних. Ривал проникал все дальше и дальше в Пустыню, стараясь обнаружить что-нибудь, сохранившееся от Прежних. Самым большим его желанием, как он мне поведал, было найти какие-нибудь книги или свитки. Я был обручен в Год Змеи Брызжущей Ядом. И чем ближе подходил к тому, чтобы стать мужчиной, тем чаще меня стали посещать мысли о моей будущей леди. В доме Лесника было два мальчика моих лет, но они так и не стали моими друзьями. Не только общественное положение разделяло нас, но я и сам не старался сблизиться с ними, — ведь во мне было что-то нечеловеческое и это не позволяло приобретать друзей. Я подарил свою дружбу только двоим — Яго, который по возрасту годился мне в отцы, и Ривалу, который мог бы быть моим старшим братом, и иногда мне этого очень хотелось. Дети лесника в эти дни направились на осеннюю ярмарку. Они разоделись, повязали ленты на камзолы и со смехом поехали в Ульм, громко обсуждая предстоящие приключения. Это нанесло мне сильный удар и я подумал, что когда леди Джойсан увидит меня, то испытает такое же потрясение, какое испытала моя мать. Вдруг она отвернется от меня с отвращением? По ночам меня начали мучить кошмары и Ривал сердечно поинтересовался, какая болезнь гложет меня. И я рассказал ему правду обо всех своих сомнениях, отчаянно надеясь, что он успокоит меня и скажет, что я вижу чудовищ там, где их нет, и что мне нечего бояться, но здравый смысл подсказывал мне, что впереди меня поджидает разочарование, катастрофа. Но Ривал не стал успокаивать меня. Он долго молчал, глядя на руки, которые только что пытались восстановить разбитую фигурку, а теперь спокойно лежали на столе.

Предыдущая страница Следующая страница
×
×