Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

— Мне бы хотелось пожелать тебе того же самого, дорогая родственница.

Я понимала, что мне не следует спрашивать ее ни о чем, но спросила помимо желания:

— А почему бы и нет, родственница?

— Мы гораздо ближе к Ульмдейлу, чем вы. Мы… мы многое слышали, — она с таким выражением произнесла последнее слово, что это произвело на меня впечатление. При всей моей неприязни к ней, я не могла не выслушать ее.

— Что же именно? — в моем тоне прозвучал вызов. Она заметила это и наверняка получила удовольствие.

— О проклятии, родственница. Разве тебе не сообщили, что наследник Ульмдейла находится под двойным проклятием? Даже мать отказывается видеть его с самого момента рождения. Разве тебе не сказали этого? — повторила она с торжеством. — Сожалею, но я должна разрушить твои мечты об отважном юном лорде. Он — чудовище, и должен жить отдельно от людей, так как никто не может смотреть на него без содрогания.

— Инглида! — это прозвучало осуждающе и она вздрогнула, как будто ее ударили. Рядом с нами стояла дама Мат и было очевидно, что она все слышала.

Ярость ее была так велика, что мне стало ясно: Инглида говорила правду или что-то весьма близкое к ней. Только правда могла так вывести из себя невозмутимую даму Мат. Она не сказала больше ни слова, но смотрела на Инглиду с такой злобой, что та отшатнулась, побледнела, вскрикнула и убежала. Но я осталась на месте и встретила взгляд дамы Мат. Во мне родился холод. Он все рос и рос. Я задрожала.

— Проклятие! — прошептала я. Монстр, на которого отказывается смотреть собственная мать! О, Гуппора! Что они со мной сделали, навязав это чудовище? Я думала, что кричу вслух, но я молчала. Молчала и дрожала. Я смогла овладеть собой, и медленно заговорила, стараясь, чтобы мой голос был ровным. Я решила узнать сейчас и именно здесь всю правду.

— Во имя Огня, которому ты служишь, леди, скажи мне всю правду. Ее слова — не ложь? Я обручена с человеком, не похожим на других людей? — я не могла заставить себя произнести слово «монстр». Я полагала, что сейчас дама Мат все смягчит и скажет, что все обстоит совсем не так. Но она села рядом. Лицо ее стало строгим, хотя вспышка гнева угасла.

— Ты уже не ребенок, Джойсан. Скажу тебе все, что знаю. Это правда, что Керован живет отдельно от родных, но он не монстр. На род Ульма наложено проклятие, а его мать родилась в северных долинах, где, как говорят, кровь людей смешалась с кровью Прежних. Поэтому и в нем их кровь. Лорд Цпарт удостоверился в этом перед тем, как согласиться на обручение.

— Но он же живет отдельно! Это правда, что его мать, которая родила его, отказывается смотреть на него? — холод во мне стал таким жестоким, что я едва сдерживала себя.

Но леди Мат была со мной вполне искренна.

— Это из-за обстоятельств его рождения. Она набитая дура, — затем она рассказала мне о том, как лорд Ульма не мог получить наследника от своих жен из-за своего проклятия. Тогда он женился в третий раз на вдове, которая родила ему сына раньше времени в стенах одного из строений Прежних. И она в страхе отвернула свое глупое лицо от сына, так как решила, что его послали Прежние. Но ребенок был вовсе не монстр. Его отец поклялся в этом Великой Клятвой, нарушить которую не осмелится никто.

Так как она рассказала мне все, ничего не скрывая, я поверила ей и мое смятение улеглось. Затем она добавила:

— Радуйся, Джойсан, что тебе достался молодой муж. Инглида, несмотря на свое хвастовство, вышла замуж за человека, у которого уже была жена и который настолько стар, что годится ей в отцы. Он не станет покрывать ее тупость и потакать глупостям молоденькой дурочки. Она увидит, что ее муж будет гораздо менее терпим к ее капризам и лени, чем мать, и еще не раз пожалеет, что сменяла дом родителей на дом мужа. Керован — человек, с которым интересно общаться. Он не только умел в обращении с оружием, что занимает ум большинства мужчин, но также изучает древние книги и, как и ты, занимается исследованием того, что осталось от Прежних. Да, ты можешь гордиться своим мужем. Ты умная девушка и не позволяй завистливым словам этой тупой дурочки воздействовать на твой разум. Я могу поклясться Огнем, если ты захочешь этого, а ты знаешь, такую клятву я никогда не нарушу, что я не допустила бы твоей свадьбы с монстром!

Я хорошо знала даму Мат и ее заверения меня полностью успокоили. Но все же в дальнейшем я все чаще и чаще задумывалась о том, что же представляет собой Керован. Мне было трудно поверить в то, что мать может отвернуться от своего ребенка. Может быть то, что она родила его в здании Прежних, помутило ее разум. Ведь рожала она в страхе от боли. А я знала, что многие места Прежних полны черного колдовства, враждебного к людям. Она могла стать жертвой колдовства, когда корчилась в родовых муках. И все время, что мы находились в городе — ни тетя, ни ее дочь не подходили к нам. Возможно, дама Мат высказала им свое мнение о том, что сообщила мне Инглида. Я была рада, что мне не нужно было видеть ее бледное полное лицо, поджатые губы и испытующий взгляд.

КЕРОВАН

Для большинства наших людей Пустыня являлась страшным местом. Там скрывались преступники, которые считали ее своей родиной. Там бродили охотники, еще более дикие, чем преступники. Они приносили из Пустыни меха неизвестных зверей, золото, но не самородки, а куски каких-то сломанных изделий, а также неизвестный металл, который очень у нас ценился. Кузнецы делали из него великолепные мечи и кольчуги, необыкновенно крепкие и не ржавеющие. Но иногда этот металл обладал страшными свойствами: он взрывался и разрушал все вокруг. Кузнецы охотно его брали, но всякий раз опасались, не попал ли в их кузницу кусок проклятого взрывающегося металла. Те, кто приносил металл, тщательно скрывали место, где его брали. Ривал был уверен, что они находили его не на поверхности, а выкапывали из-под земли. Видимо какое-то строение древних постигла катастрофа, в результате которой металл оплавился в эти бесформенные куски. Ривал пытался выпытать что-нибудь у некого Лагона, торговца, который дважды проходил через наш лес, но он отказался что-либо сообщить. Поэтому не только дорога привлекала нас. В пустыне было еще много тайн, требующих разгадки. И такое путешествие мне чрезвычайно нравилось. Мы дошли до места, где начинается дорога, к середине утра и долго стояли перед ней, не решаясь поставить ногу на гладкую поверхность, кое-где засыпанную песком. Здесь была первая загадка, так как дорога кончалась резко, будто эту прямую полосу обрубил меч какого-то великана. Но если даже такое и случилось, то где же остаток дороги по другую сторону меча? Дорога кончалась и дальше не было следа. Почему она вела к этому месту, где ничего не было? Конечно, вполне возможно, что разум Прежних был совсем иным, чем у людей, и нам сложно судить о их намерениях.

— Совершенное место… А сколько лет прошло с тех пор, как здесь ходили люди, Ривал? — спросил я.

Он недоуменно пожал плечами.

— Кто знает? И люди ли сделали ее? Но если дорога кончается так, то начало может быть интересным.

Мы ехали на маленьких неприхотливых лошадках, привычных к передвижению по пустыне. Они могли преодолеть большое расстояние, довольствуясь минимумом еды и питья. На третьей лошади были сложены наши пожитки. Оделись мы так, как одеваются торговцы металлом, и тот, кто мог следить за нами, наверняка решил бы, что мы тоже обитатели пустыни. Ехали мы очень осторожно, прислушиваясь к каждому звуку и внимательно наблюдая за окружающим. Только тот, кто все время настороже, может надеяться избегнуть ловушек и прочих опасностей в этой стране. Пустыня не была пустыней в полном смысле слова, но растительность тут была скудной, а трава сожжена солнцем. Временами встречались рощи, где толстые деревья росли очень близко друг к другу. Кое-где виднелись камни, возвышающиеся, как колонны. Некоторые из камней были обработаны, если и не людьми, то какими-то существами, имеющими инструменты. Но время и непогода так выветрили их, что на них остались едва заметные следы обработки. Мы видели остатки стены, затем пару колонн, вероятно поставленных при входе во что-то. Но мы проехали мимо этих мест, так как исследовать их у нас не было времени. На равнине царила тишина. День выдался безветренным. Стук копыт наших лошадей по каменным плитам разносился далеко по сторонам, и я вскоре начал беспокойно оглядываться через плечо. Мне начало казаться, что за нами следят преступники. Моя рука помимо воли потянулась к рукояти меча, как бы готовясь отразить нападение. Но когда я взглянул на Ривала, то обнаружил, что он едет спокойно, правда изредка поглядывая по сторонам. Я подъехал ближе к нему.