Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

— Что… это… было? — он приблизил свое лицо к моему и я с омерзением ощутила его зловонное дыхание. У него была колючая борода, а щеки над ней в красных прожилках. Нос его тоже был красный и ноздреватый, а глаза острые и жестокие. Скорее всего, он был умным человеком. Скрывать от него то, что я думала, не было смысла. Вероятно, даже лучше сказать это, чтобы пришельцы знали: в Высоком Халлаке хранится много тайн и многие из них недоступны человечеству.

— Могущество, — проронила я.

Думаю, что он по моему лицу прочел, что я говорю правду и поверил мне. Кто-то из офицеров задал ему какой-то вопрос и он ответил, не отводя от меня взгляда. После этого он задал мне второй вопрос:

— Где ведьма?

И снова я сказала правду. Хотя мы не использовали слово «ведьма» в своем языке, я поняла, что он имел в виду.

— Она внутри.

— Отлично, — он отвернулся от меня и что-то сказал офицерам. Они стали о чем-то оживленно разговаривать.

Я чувствовала себя очень ослабевшей, уставшей и мне хотелось упасть на землю. Голова ужасно болела, как будто грохот развалившейся крепости разрушил что-то у меня в голове. Несмотря на отчаяние, я старалась держаться гордо и независимо, чтобы не посрамить свой род. Он снова посмотрел на меня, на этот раз оценивающим взглядом, окидывая меня с головы до ног. Его толстые вывороченные губы раздвинулись в такой улыбке, с которой смотрели на меня некоторые мужчины. И это мне страшно не понравилось.

— Ты не деревенская девчонка. Раз ты в кольчуге, я думаю, что нам достался ценный приз. Но об этом позже.

Наконец, меня оставили в покое. Я сидела на берегу, где собрались их лодки, и из них все время высаживались все новые и новые воины. Я с ужасом смотрела на них. Врагов было так много, что у меня закружилась голова. Как же наш маленький отряд надеялся остановить их хотя бы на мгновение? Затем я узнала, что случилось с нашими людьми. Одни пали в бою — им повезло, а другие… О, я не хочу открывать ворота памяти этому ужасу. Теперь я была уверена, что пришельцы не люди, а настоящие демоны. Думаю, что они специально устроили все это на моих глазах. Они хотели напугать меня и сломить. Но они недооценили меня, так как ужасное зрелище скорее закалило меня, чем согнуло. Главное не то, как человек умирает, а то, как он переносит последние минуты жизни. Во мне зрела холодная решимость, твердая, как сталь из Пустыни. Дама Мат была права. Я тоже должна открыть свой счет в смертельной борьбе с врагами. Мне показалось, что они забыли обо мне. Я все еще была связана, а конец веревки был привязан к корабельной цепи. Враги время от времени подходили и осматривали меня, как редкостное животное. Некоторые хватали меня за волосы, грудь, трогали лицо, удивленно переговариваясь между собой. Наступала ночь. Зажглись огни. Несколько овец тут же прирезали и пустили на ужин. Конный отряд ускакал в долину, очевидно, чтобы догнать и уничтожить наших людей. Я молилась Огню, чтобы наши проводники сумели увести людей по безопасным тропам. Вскоре я увидела, как отряд вернулся, и я услышала крики женщин. Значит, кого-то из наших людей все-таки схватили. Я пыталась заткнуть уши, чтобы не слышать их ужасные вопли. На нашу землю пришло Зло, здесь оно собирается и отсюда распространяется дальше. И этому Злу не было видно конца. Я стала размышлять, как мне покончить с собой. Ведь скоро они придут, чтобы грязно надругаться надо мной. Река… могу ли я броситься в реку? Если бы мне удалось добраться до реки вдоль цепи, к которой я была привязана…

Торосс… Я тупо подумала о том, что же случилось с ним? Я не видела его трупа. Может, ему удалось бежать? Если так, то я, несмотря ни на что, пожелала ему удачи. Странно, но при мысли о нем, передо мной встало его лицо. Резко и четко, как будто он сам стоял передо мной. На груди под кольчугой у меня что-то потеплело. Грифон! Эта несчастная игрушка, из-за которой я попала в руки врага. Грифон стал еще теплее — как уголек, положенный мне на грудь. От него истекало не только тепло, но и что-то еще… сила, уверенность в том, что все кончится благополучно, несмотря на то, что видели мои глаза и слышали мои уши. Как будто до меня доносился спокойный голос, уверяющий меня, что путь к спасению есть, что моя свобода в моих руках, хотя я понимала, что этого не может быть. Страх стал чем-то маленьким, далеким, и его легко было побороть. Мое зрение и слух обострились. Слух! Даже сквозь шум лагеря я различила непонятный звук. Что-то приближалось… вниз по реке! Как я это почувствовала, не знаю. Но я понимала, что должна быть готова. Может быть, я просто бредила от усталости, отчаяния и страха. Но я была так уверена в своем убеждении, как была уверена, что живу и дышу.

— Джойсан! — шепот, но для моего обострившегося слуха почти крик. Я боялась, что его услышит весь лагерь. Я не осмеливалась ответить, но повернула голову в сторону звука, надеясь, что это движение даст понять неизвестному, что я слышу.

— Иди… сюда… если можешь… — слова доносились от реки.

Мучительны и медленны были мои движения. Я двигалась спиной вперед, чтобы не выдать себя и своего спасителя. Вскоре чьи-то мокрые руки коснулись моих, а по веревке полоснул нож и она упала. Руки мои затекли, и освободитель, стоявший по пояс в воде, растирал их.

— Прыгай в воду! — приказал он.

Я была в кольчуге и поэтому подумала, что с такой тяжестью мне не выплыть. Все равно, лучше умереть свободной. Я чуть не умерла от страха, когда рядом по тропинке прошло несколько человек, но к счастью они на меня не обратили внимания. Я тихонько соскользнула в воду. Руки подхватили меня и поддержали, чтобы я не ушла в воду с головой, и мы оказались в объятиях быстрого течения. Я плохо держалась на воде, мой спаситель боролся за меня, а я не могла ему ничем помочь. Вскоре он зацепился за камень и стал поддерживать мою голову над водой. Его лицо было совсем рядом и я почти не удивилась, узнав в спасителе Торосса.

— Пусти меня! Ты подарил мне возможность погибнуть свободной и не опозоренной. Спасибо тебе за это…

— Я подарил тебе жизнь! — ответил он и на его лице я прочитала твердую решимость. — Держись, Джойсан! — он притянул мои руки к камню, а затем буквально втащил меня на него, так как сил у меня больше не оставалось.

Течение отнесло нас вниз по реке и теперь между нами и западными горами находились основные силы врагов. Торосс тоже дрожал от холода, и стянул с себя мокрую рубашку. На его щеке была глубокая царапина, из которой сочилась кровь. Затем он протянул мне руку и повел дальше. Мой длинный плащ словно оковами стягивал ноги, а кольчуга тяжким грузом висела на плечах. Но я шла за Тороссом, с трудом веря, что ему удалось спасти меня, и что бегство мое до сих пор не обнаружено. Через некоторое время мы добрались до каменной гряды и без сил упали на землю. Я расстегнула кольчугу и хотела снять ее, но Торосс удержал мою руку.

— Нет, она тебе еще пригодится. Мы еще не выбрались из пасти дракона.

Об этом мне не нужно было напоминать. Оружия у меня не было, да и у Торосса не было ничего, кроме ножа. Возможно, он решил, что меч помешает ему плыть. Так что, если нас догонят, то наша жизнь будет зависеть только от ножа и камней на земле.

— Нам необходимо пробраться в горы, — прошептал он. — И попытаться обойти этих мясников, чтобы соединиться с нашими людьми. Но лучше немного подождать, пока станет темнее.

Что-то заставляло меня уходить подальше от этих костров, от этого шума. Однако, и в его словах был здравый смысл. Теперь наступило время испытания моего терпения.

— Как… как ты выбрался живым из битвы на берегу? — поинтересовалась я.

Он коснулся раны на своей щеке, которая все еще кровоточила и делала его лицо похожим на кровавую маску.

— Я заработал это в бою. Удар оглушил меня и они решили, что я мертв. Придя в себя, я понял, что могу спастись, поэтому я продолжал притворяться убитым. Затем я уполз и увидел, как тебя ведут из Икринта. Что там случилось, Джойсан? Они решили уничтожить крепость и своих людей под ее обломками?