Фата-Моргана 4 (Фантастические рассказы и повести)

Жалмар неожиданно спросил:

— Как тебя зовут?

Она заколебалась.

— У меня нет имени. Почему у меня должно быть имя? Я единственная в своем роде.

— Единственная? — недоверчиво повторил он.

Он уставился на ее голубые волосы. Это не было краской. Корни их были темными, цвета драгоценного камня. Может быть, она говорила правду. Вместе со своей одеждой она была высажена на этом песчаном берегу, сказал себе Жалмар, после неудачного путешествия в космосе или во времени. Она прибыла ниоткуда.

И поэтому вскоре он подарил ей древнее марсианское ожерелье, найденное в треугольной тени маленькой лавчонки. Оба надела его на шею и больше не интересовалась им. Он был уверен, что красота камней ожерелья была ей безразлична.

Они никогда не говорили о Марио и редко — о других вещах, потому что их взаимное доверие основывалось на молчании. Девушка не обращала внимания на общество Жалмара так же, как раньше не обращала внимания на свое одиночество. Он встречался с ней в условленные часы у источника, приносил ей мед, хлеб или наполненный молоком сосуд, который извлекал из потайного кармана. Иногда ее равнодушие приводило его в отчаяние, иногда оно почти льстило ему, потому что он чувствовал, как его притягивает ее неприступность и невозмутимость. Казалось, ее ничто не касалось: ни угрожающие ей опасности, ни чувство, которое он испытывал к ней. Словно одежда была броней, закрывающей не только ее тело, но и душу.

— И чем живет эта одежда? — спросил Жалмар однажды.

— Мной.

Они сидели одни в заброшенном саду. Она научила его обнаруживать эти сады по множеству незаметных признаков, и теперь он знал, сколь многочисленны они были и как близка Тола к смерти за своей каменной маской. Изящные кристаллические ветви искусственного дерева дрожали на ветру. Девушка завернула одежду, и Жалмар увидел на внутренней стороне ее локтя три продолговатых пятна. Он в первый раз увидел изнанку одежды, которая напоминала тонкую, голубоватую, пронизанную сосудами кожу. Из края на него уставились, словно глаза, три крошечных отверстия.

— Она причиняет тебе боль, — сказал он испуганно.

Девушка слегка улыбнулась, опустила одежду и обнажила левое плечо. Жалмар увидел над грудью такие же пятна, и у него снова появилось ощущение, что одежда наблюдает за ним. Три глаза уставились на него, а в тело девушки, словно присоски, вцепились три рта.

Он вызвал из своей памяти все, что ему было известно о проблеме симбиоза, и его мозг пронзила мысль, достойная его предков. Нужно узнать, откуда этот мех. Хотя он был простым и тусклым, жены богатых звездожителей пожертвуют всеми своими драгоценностями, чтобы его приобрести. Таким образом они смогут совместить свою любовь к мехам и домашним животным. Он спросил себя, не посеют ли эти одежды равнодушие, распространившись по всей Галактике, но тут же гневно отбросил эту мысль, так как был почти уверен, что нигде больше не существует второй такой одежды и девушки с голубыми волосами, как бы ни невероятно было это представить во Вселенной, где каждый индивидуум — лишь отображение своего вида.

— Я хочу дать тебе имя, — сказал он нетерпеливо, словно таким образом можно было ее отметить. — Несса, ты — Несса.

— Несса, — без всякого выражения повторила она.

Он понял, что имя, как и ожерелье, было чем-то наносным, не проникавшим в ее плоть.

Тем временем корабль был почти готов к старту. Вообще-то, подготовку к путешествию можно было давно уже завершить, но Жалмар, которому совсем не хотелось покидать Марс, все время искал причины отложить старт. В своем жилище он создал точное подобие марсианского сада, и существа, похожие на насекомых, переливаясь, медленно, но неуклонно прокладывали там свои пути.

Вскоре он заметил, что Нессе ненавистна сама мысль потерять его, и он, поскольку она не была марсианкой, решил взять ее с собой, тем более, что никто ему в этом не препятствовал.

Жалмар во второй раз повел ее в космопорт и показал корабль. Она осталась равнодушна, но когда он сказал ей, что должен скоро улететь, она взяла его за руку. Во время второго посещения он провел ее внутрь и показал марсианский сад. Он мог бы движением руки дать знак стартовать и увезти ее, но это ему претило.

— Я хочу увидеть космос, — сказала Несса.

Жалмар дал знак, стены исчезли, и над ними открылось почти черное марсианское небо, а под ними находился оазис, в котором в свете двух лун блестели кристаллические своды и арки. Девушка повернулась к нему, и впервые в ее глазах вспыхнула настоящая радость. Она улыбнулась такой улыбкой, сказал себе Жалмар, думая о невероятной планете, с которой она прибыла, с какой, должно быть, приветствует открытое море потерпевший кораблекрушение после долгого пребывания на острове под названием «Одиночество». И в это мгновение все равнодушие спало с нее, и в невидимой стеклянной оболочке, которая защищала ее на Марсе, появились трещины, она лопнула и разлетелась, упав к ее ногам. Жалмар почти услышал хрустальный звон этих осколков равнодушия, которое так соответствовало марсианским садам.

Она приблизилась к нему, наклонила голову и приоткрыла губы. Он запустил пальцы в ее голубые волосы и притянул к себе, но она, играючи, оттолкнула его к песчаной чаше, украшающей сад, и, стоя, сбросила одежду. Жалмару показалось, что ей понадобилось усилие, чтобы снять ее, и он увидел на плече, над грудью, три крошечные капельки крови.

— Я люблю тебя, — сказала она.

Он приблизился, но, подумав о Марио, заколебался. Одежда упала позади нее темной бесформенной массой, и на ней осталось только сверкающее марсианское ожерелье, а над ее грудью и на сгибе локтя — шесть крошечных рубинов. Он осторожно уложил ее на песок, назвал Нессой и сказал, что ее кожа гладка, как полированный камень. Девушка посмотрела на него широко открытыми глазами, застывшими, как кристаллы. Он сказал ей, хотя, как и каждый мужчина, в такое мгновение почти ни о чем не мог думать, что они вместе улетят к звездам, сжал рукой одну из ее грудей и впился в нее губами, а пальцы другой руки играли песком за плечами Нессы. Вдруг они коснулись одежды. Легкое прикосновение. Он закрыл глаза… Мех бесконечно заботливо скользнул вдоль его руки и погладил, точно голубые волосы.

Ужасный крик.

Одежда, словно тиски, сжала его руку. Жалмар перевернулся и швырнул одежду вверх, но одежда снова упала на него. Он вытащил из своего сапога кинжал и полоснул одежду, но… одежда скользнула и накрыла Жалмара, а девушка колотила, царапала ее, пытаясь сорвать, молила и стонала… потом она тоже закричала.

Когда прибежали слуги, крики уже смолкли. Девушка едва шевелила головой, а нечто, покрытое песком, заботливо покрывало и укутывало ее, но что это, слуги понять не могли. Наружу все еще выступал обрывок одежды, а все остальное было погребено под песком. Испуганные слуги увидели, что из-под слишком длинной одежды, складки которой странным образом укутывали тело девушки, падают маленькие капельки крови. Прежде чем увести девушку, они подняли с пола раздавленные камни марсианского ожерелья.

(Перевод с фр. И. Горачин)