Брайтонский леденец

– Что это на тебя нашло, Пинки? – неодобрительно спросил Дэллоу. – Ведь они же слепые.

– Зачем это я буду уступать дорогу всякому нищему? – Но он сначала не заметил, что они слепые, и устыдился своего поступка. Получалось так, как будто его слишком далеко понесло на пути, по которому он хотел пройти только определенное расстояние. Он остановился, прислонившись к парапету набережной; будничная толпа спешила мимо, палящее солнце постепенно опускалось к горизонту.

– Что у тебя на уме, Пинки?

– Подумать только о всей этой заварухе с Хейлом. Он-то получил по заслугам, но знай я, как все это обернется, может, и оставил бы его в живых. Может, и не стоило его убивать. Этот паршивый репортеришка играл на руку Коллеони, из-за него и Кайта пришили. Кто станет переживать за него? – Вдруг он оглянулся через плечо. – Где я раньше видел этого типа?

– Скорей всего приезжий.

– Мне показалось, что я уже видел этот галстук.

– В магазинах сотни таких. Будь ты пьющий, я посоветовал бы тебе хватить чего-нибудь. Послушай, Пинки, все же идет прекрасно. Никто ни до чего не докапывался.

– Только два человека могли довести нас до петли – Спайсер и девчонка. Я убил Спайсера и женюсь на девчонке. Уж кажется, я делаю все, что надо.

– Ну, ясно, теперь мы будем в безопасности.

– Ты-то, конечно, будешь в безопасности. Это только я всем рискую. Вот ты знаешь, что я убил Спайсера. Друитт тоже. Не хватает только Кьюбита, и тогда мне придется и его укокошить, чтобы на этот раз уж наверняка спрятать концы в воду.

– Тебе ни к чему так со мной разговаривать, Пинки. Очень уж ты стал подозрительным после смерти Кайта. Тебе просто нужно немного развлечься.

– Я ведь так любил Кайта, – ответил Малыш. Он пристально смотрел вдаль, в сторону Франции, неведомой страны. Позади него, за отелем «Космополитен», за Олд-Стейн, за Люис-роуд, простирались меловые холмы, поселки, скот бродил вокруг запруд – там была тоже неведомая страна. А здесь он чувствовал себя как дома: многолюдное побережье, несколько тысяч акров жилых домов, узкая полоска электрической железной дороги, ведущей в Лондон, две-три станции с буфетами и сдобными булочками. Это были владения Кайта, они были достаточно хороши для Кайта, а когда Кайт умер в зале ожидания на вокзале Сент-Панкрас. Малыш как будто лишился отца, завещавшего ему никогда не покидать родных мест. Он унаследовал даже привычки Кайта: обкусывал ногти, никогда не пил спиртного. Солнце, как каракатица, скользя опускалось за море, в мучительной агонии. Сопротивляясь, оно, словно кровью, окрашивало небо своими лучами.

– Встряхнись, Пинки. Отвлекись немного. Тебе надо развлечься. Поедем-ка со мной и Кьюбитом в «Червонную даму» и отпразднуем нашу удачу.

– Ты же знаешь, я в рот не беру спиртного.

– Все равно на свадьбе придется. Где это слыхано, чтобы свадьба без попойки?

По берегу, согнувшись, медленно брел старик; он переворачивал камни, отыскивая среди сухих водорослей окурки и объедки. Чайки, до его приближения как свечи стоявшие у самой воды, поднялись и с криками улетели под мол. Старик подобрал какой-то башмак и сунул его в мешок; одна чайка слетела с набережной, в темноте она пронеслась между железными сваями Дворцового мола, белая и стремительная, полустервятник, полуголубь… В конце концов, человек ведь должен когда-то все познать…

– Ладно. Поеду, – согласился Малыш.

– Лучший кабак на пути отсюда в Лондон, – подзадоривал его Дэллоу.

Они выехали на шоссе в своем старом «моррисе».

– Люблю кутнуть за городом, – сказал Дэллоу. Был тот час, когда зажигаются фонари, но полная темнота еще не наступила, и в сероватых сумерках свет автомобильных фар казался таким же слабым и ненужным, как свет ночника в детской. Рекламные плакаты тянулись вдоль автострады; дачные домики, заброшенная ферма, густая, засыпанная мелом трава у повалившейся ограды, ветряная мельница с огромными растопыренными крыльями – там можно выпить чаю или лимонаду.

– Бедному старику Спайсеру по душе бы пришлась такая езда, – вздохнул Кьюбит.

Малыш сидел рядом с Дэллоу, который вел машину, а Кьюбит поместился сзади на откидном сиденье. В зеркальце водителя Малышу было видно, как он слегка подпрыгивал вверх и вниз на сломанных пружинах.

«Червонная дама», залитая потоками света, находилась сразу за бензоколонкой. Ресторан когда-то перестроили из амбара тюдоровских времен, старая планировка двора определила расположение главного зала и баров, на месте бывшего загона для скота был устроен плавательный бассейн.