Настоящая фантастика – 2015 (сборник)

Вероника училась быстро. И по второму разу в одну и ту же неприятность не попадала. К сожалению, на этой планете неприятностей для маленькой девочки имелось с избытком. К счастью, чудеса случаются. Тысячу раз Вероника могла погибнуть, но ей везло. Подгнившее дерево падало на тропу за секунду до того, как там пройдет Вероника. Оса-наездник кусала в сантиметре от сонной артерии, и последствия ограничивались вскрытием кладки под кожей и недельной опухолью. Крупные хищники предпочитали не лезть в реку, чтобы переплыть на нашу сторону, а мелкие боялись подойти к домику. Болезнетворные бактерии обходили Веронику стороной, либо она была иммунна к ним.

И вместе с тем бесконечные ушибы, порезы, царапины, в которых тут же старались поселиться местные сапрофиты. Обеззараживающие средства закончились чуть ли не сразу. Аптечка таяла с угрожающей скоростью, а Веронику это совсем не заботило, хотя я каждодневно напоминал о режиме строжайшей экономии. Экономии абсолютно на всем.

Постепенно мои стремления тоже сместились в другом направлении. Основная цель – выживание. Остальное – призрачный комфорт, сытость, развлечения – жестко подчинено данному императиву. Хочешь выжить, узнай как – и действуй.

Как ни странно, Вероника достаточно легко приспособилась к планете. Этот странный мир принял ее, как часть биоценоза. Девочка не болела, а я не мог понять – почему. Она смеялась над моим удивлением и игнорировала мое беспокойство.

– Всё будет в порядке, Джо! – говорила Вероника.

И действительно, ничего фатального не происходило.

Мы жили. Весна, лето, зима, весна… Планета крутилась вокруг звезды. Вероника росла, менялись ее интересы, менялись желания и запросы. Но она всегда помнила, как оказалась на этой планете. И в какой-то момент осознала, что стало с ее родителями. Почему и как они умерли. Как спасали дочь, отказывая в спасении себе.

Пришло время непростых вопросов.

Теперь Вероника пытается узнать то, на что у меня нет готового ответа. Нет информации. Майор не поделился. И я в сотый раз рассказываю историю, которую придумал сам и в которую уже давно не верю. Что скоро за ней прилетят и спасут. Что ее не забыли и не бросили. Что она нужна кому-то еще, кроме меня.

Не прилетят. И спасать не будут. Это точно.

И я решил сказать ту правду, в которую верю сам:

– Ты уже большая, Вероника. Ты можешь кричать, что ничего не хочешь, что ничего не будешь, что ненавидишь меня с моими нравоучениями. Всё так. Только учти: теперь все решения будешь принимать сама. Будешь полной хозяйкой здесь, на планете. Да. Тебя оставили здесь. Может быть, даже забыли про тебя. Конечно, они поступили мерзко. Теперь ты должна понять – почему. Поймешь – узнаешь их мотивы и цели. И сможешь им противостоять. Они вернутся. Или не они. Но каждый пришелец будет стремиться сделать так, чтобы планета перестала принадлежать тебе. И тогда у тебя не останется ничего. Вообще ничего. Даже такого призрачного дома, как сейчас. Я могу давать советы, как поступать. Но ты должна сама задавать вопросы. Спрашивай, Вероника.

Она спросила.

– Я хочу вырасти. Что мне для этого сделать?

– Дело не в возрасте. Некоторые до седых волос остаются инфантильными подростками, не желающими и не умеющими стать взрослыми.

– Я не такая, Джо! Объясни!

– Взрослый принимает решение, воплощает его в жизнь и отвечает за свои поступки. Всего лишь. Необходимое и достаточное условие. Вспомни родителей. Они решили спасти тебя и прошли этот путь до конца.

Вероника прищурилась. Она стояла передо мной маленькая, взъерошенная, с двумя торчащими косичками и сжатыми кулачками. Решимость сделать хоть что-нибудь читалась у нее в выражении лица. Что-нибудь поперек, чтобы о ней заговорили все, чтобы ее заметили, чтобы выделиться среди таких же подростков, как Вероника. Но не было никого.

– Родители, они – здесь! – Девочка ткнула пальцем в сторону памятника. – Что, прикажешь лечь рядом с ними?!

– Там лежит только твоя мать, – уточнил я, – отца не стали переносить к жилью: в то время это было небезопасно из-за радиоактивного заражения.

– Вот оно что… – Девочка затихла, задумываясь. – Тогда я найду его. Знаю-знаю: меры безопасности. Всё как ты учил. Нет проблем.

Она собрала мешок, покидав в него необходимые, по ее мнению, предметы, и ушла не попрощавшись. Я остался, веря, что Вероника не станет лезть на рожон, а в случае реальной опасности сумеет подать сигнал о помощи.

Я умею ждать.

Пришли рекомендации с ближайшей реперной станции. Кроме запрашиваемой информации прислали новости за последние годы. Мой запрос шел семь лет – со скоростью света. Ответ пришел через несколько часов после регистрации. Внепространственная связь, избыток энергии. Планеты метрополии могут позволить себе и не такое. Я тщательно изучил советы известнейших в человеческом мире специалистов, просмотрел высказывания негуманоидов. Попытался применить к нашей жизни и обстоятельствам и не смог. «Человек должен жить в обществе. Вне общества человек не может существовать. Коммуникативность, общение, взаимодействие…» – основные тезисы всех статей о воспитании. И где взять общество на этой планете? Как без этого воспитать ребенка? Как Вероника вообще выжила здесь со мной? Да, я демонстрировал ей объемные проекции известных людей, диалоговые ретроспекции на исторические темы, интерактивные сериалы из жизни подростков. Но как это могло заменить живое общение с людьми? Не наделал ли я непоправимых ошибок? Не вырастил ли чудовище в человеческом обличье?

Никто не мог дать мне ответ. Метрополия жила своей жизнью, и ее совершенно не заботили отдельные человеческие существа. Зато само существо очень заботила эта Земля, которая отобрала у нее всё и ничего не дала взамен.

Вероника вернулась. Грязная и усталая. Бросила у крыльца мешок, который взяла с собой, посмотрела искоса на меня и убрала на место. Немного помолчала и сказала без всяких эмоций:

– Нашла отца. Его действительно не стали хоронить здесь. Под памятником только мама. Я проверила – радиация в пределах нормы. Дашь мне тележку привезти останки?

– Дам, – ответил я.

Вероника взяла пульт, просмотрела старые каналы и наткнулась на новости из метрополии. Она долго смотрела запись, ничего не говоря. Морщилась и терла коленку.

– Идиоты, – наконец сказала она. – Ты посмотри на них, Джо. О чем это всё? Зачем? И это – жизнь?

Нечего было возразить: я уже смотрел новости и пришел к аналогичному выводу, пусть и не такому эмоциональному. Конечно, на Земле всё делалось для счастливой жизни массового потребителя. Но на этой планете таких не было. И не будет.

Вероника присела, прижалась к моему боку и тихо сказала:

– Знаешь, Джо. Ты прав. Это моя планета. Только здесь я и смогу жить. И не нужна мне никакая Земля, и люди не нужны с их непонятными проблемами и стремлениями. Ну их всех на фиг! Мама и папа подарили мне дом – планету, и я буду жить здесь.

Это было взвешенное, разумное решение человека. Пусть и маленького, но уже взрослого. Мне захотелось показать Веронике, что именно так и следует поступать. Показать жестом, а не словами, за которыми часто не видны эмоции.

Вспомнилась фраза из руководства по воспитанию: «В знак одобрения погладьте ребенка ладонью по голове».

У меня нет рук.

С тех самых пор, как меня переписали на электронный носитель.

Теперь я – стационарный обучающий комплекс.

3. Как говорил Джо…

Так и знала, что зря этой хренью занималась! А всё Джо! Дескать, каждая порядочная девушка должна выращивать цветы. Ну, и где те цветы?! Этот урод свою опору аккурат посреди моей теплицы поставил. И ладно бы извинился, когда вылез. Нет! Так, не глядя по сторонам, ко мне и почапал. С приветствием, должно быть. Порядочные гости завсегда сначала здороваются. По крайней мере, Джо мне это чуть ли не каждую неделю твердил. Как воскресенье, так правила хорошего тона и талдычил. Туда не ходи, этак не смотри, про то самое не говори. А ручки надо сложенными держать, и разговаривать, взор потупив.