Америка (Пропавший без вести)

— Пойдемте же, сударь, — сказал слуга, — раз вы уж здесь. Я знаю, вы хотели уехать еще ночью, только не все случается по нашему желанию; я же вам сразу сказал, что это едва ли осуществимо.

— Да, я хочу уехать и уеду, — ответил Карл, — я хочу только проститься с фройляйн Кларой!

— Вот как! — произнес слуга, всем своим видом показывая, что не верит словам Карла. — Что же вы тогда медлите с прощанием? Идемте.

— Кто тут в коридоре? — прозвучал голос Клары, и она высунулась из ближней двери, держа в руке большую настольную лампу под красным абажуром. Слуга поспешил к ней и объяснил, в чем дело. Карл медленно последовал за ним.

— Поздно вы пришли, — сказала Клара. Покуда не отвечая ей, Карл тихо, но, так как знал уже натуру слуги, строгим приказным тоном сказал:

— Подождите меня немного за дверью!

— Я собиралась уже лечь, — сказала Клара и поставила лампу на стол. Как и ранее, в столовой, слуга осторожно прикрыл дверь снаружи. — Уже больше половины двенадцатого.

— Больше половины двенадцатого? — повторил Карл вопросительно, словно напуганный этим известием. — Тогда я должен сейчас же распрощаться, ведь ровно в двенадцать мне нужно быть внизу, в столовой.

— Ну и спешные у вас дела, — сказала Клара и рассеянно поправила складки просторного пеньюара. Ее лицо пылало, и она все время улыбалась. Карл заключил, что новая стычка с Кларой ему не грозит. — Может, все-таки поиграете немного на фортепьяно, как мне вчера обещал папа, а сегодня — вы сами.

— А не слишком ли уже поздно? — спросил Карл. Он был бы рад доставить ей удовольствие, так как она держалась совсем иначе, не как прежде, будто непостижимым образом переместилась в сферу Поллундера и далее — Мака.

— Да, действительно поздно, — подтвердила она, и желание послушать музыку как будто бы вновь пропало. — Каждый звук разнесется отсюда по всему дому, если вы станете играть; я уверена, даже прислуга наверху, в мансарде, проснется.

— В таком случае отставим музицирование, я ведь надеюсь повторить визит; кстати, если вас не затруднит, посетите разочек моего дядю, а заодно загляните и в мою комнату. У меня замечательный инструмент. Подарок дяди. Тогда, если угодно, я сыграю вам все мои пьески; к сожалению, их немного, и они совершенно не подходят к такому огромному инструменту, — на нем должны играть только виртуозы. Но вы и это удовольствие получите, если заранее известите меня о приезде, ведь дядя намерен в ближайшее время пригласить для меня знаменитого преподавателя, — можете себе представить, как я этому радуюсь! — и ради того, чтобы услышать его игру, очень даже стоит навестить меня во время урока. Я, если уж быть честным, доволен, что уже поздно для музыки, поскольку ничем не смог бы удивить вас — так мало я умею. А теперь разрешите мне откланяться, в конце концов уже пора спать.

И так как Клара смотрела на него благосклонно и, похоже, вовсе не сердилась на давешнюю стычку, он с улыбкой добавил, протягивая руку:

— На моей родине обычно говорят: спокойного сна и сладких сновидений.

— Подождите, — сказала она, не принимая рукопожатия, — пожалуй, все-таки придется вам сыграть. — И она исчезла за маленькой боковой дверью, возле которой стояло фортепьяно.

«Что же это такое? — подумал Карл. — Она, конечно, очень мила, но я не могу долго ждать». В дверь, ведущую в коридор, постучали, и слуга, не осмелившийся открыть ее широко, шепнул в щелку:

— Извините, меня только что позвали, и ждать я больше не могу.

— Идите, идите, — сказал Карл, полагая, что сумеет теперь один отыскать путь в столовую. — Только оставьте мне фонарь за дверью. Кстати, который час?… — Почти без четверти двенадцать.

— Как медленно тянется время! — заметил Карл.

Слуга хотел уже закрыть дверь, но тут Карл вспомнил, что еще не дал ему чаевых, вынул из брючного кармана — теперь он всегда, по американскому обычаю, держал монеты россыпью в брючном кармане, банкноты же, напротив, в жилетном кармане, — и протянул слуге полдоллара со словами:

— За ваши услуги.

Снова вошла Клара, подняв руки к аккуратной прическе, и тут Карлу пришло в голову, что все-таки зря он отпустил слугу — кто его теперь проводит на станцию? Впрочем, господин Поллундер вполне может вызвать какого-нибудь другого, и не исключено, что этого вытребовали всего лишь в столовую и потом он будет в его, Карла, распоряжении.

— Я все-таки прошу вас немного поиграть. Здесь так редко слышишь музыку, что не хочется упускать ни малейшей возможности.