Шопоголик на Манхэттене

Подождите.

Подождите-ка. Я бросаю странную штуку и хватаю полиэтиленовые пакеты. На упаковке блондинистая тетка гордо смотрит на меня, попирая одеяло, упакованное в вакуумный мешок, а облачко у ее рта гласит: «Теперь, когда я могу уменьшить объем вещей на 75 процентов, у меня появилось столько свободного места в шкафу!».

Я осторожно открываю дверь и на цыпочках крадусь в кладовку. По пути заглядываю в гостиную и, к своему удивлению, вижу Сьюзи и Таркина. Они сидят на диване и серьезно что-то обсуждают.

— Таркин! — окликаю я, и оба испуганно дергаются. — Я не слышала, как ты приехал.

— Привет, Бекки, — бормочет он, отводя глаза. — Нам просто нужно было… посоветоваться, — смущается Сьюзи. — А ты уже закончила?

— Почти. Решила вот пройтись разок пылесосом. Порядок так порядок!

Поплотнее закрываю за собой дверь и вытаскиваю пакеты. Приступим. Все должно быть просто и легко. Набиваем пакеты шмотками и высасываем воздух. Написано, что в один пакет вмещается десять свитеров, но честное слово, кто будет считать?

Набиваю вещами первый пакет до тех пор пока, он едва не трещит по швам. Потея от натуги, закрываю молнию и вставляю шланг пылесоса в отверстие. И представьте, получается! Получается! На моих глазах пакет съеживается!

Ох, как здорово! Это полностью изменит мою жизнь! Зачем все выкидывать, когда можно элементарно сжать?

Набив все восемь пакетов, засовываю их в шкаф. Им там, конечно, тесновато, и я слышу какой-то свист, когда наваливаюсь на дверь, но, главное, я все рассовала. Все там!

И посмотрите теперь на мою комнату! Потрясающе. Нет, она, конечно, не безупречна, но выглядит намного лучше, чем прежде. Быстро запихиваю несколько вещичек под одеяло, поправляю подушки, отступаю к стене и гордо оглядываюсь. Никогда раньше комната не выглядела так опрятно. Сьюзи права, я себя чувствую совершенно по-другому.

Знаете, в этом фэн-шуе, пожалуй, что-то есть. Может, сегодняшний день и станет точкой отсчета. И отныне моя жизнь изменится.

Я еще раз восторженно оцениваю результаты и кричу:

— Кажется, готово!

Когда Сьюзи заходит в комнату, я сижу на кровати, довольно улыбаясь и наблюдая за ее изумленным лицом.

— Бекки! Вот это да! — Она удивленно озирается. — И ты так быстро управилась! У меня на это сто лет ушло.

— Ну, — беспечно пожимаю я плечами, — ты же знаешь, если уж я берусь за дело, то всерьез.

Она завороженно смотрит на мой опустевший стол.

— Боже правый! Никогда не думала, что у него мраморная столешница!

— Это точно, — гордо соглашаюсь я. — Симпатичный столик, да?

— А где все барахло? Где мусорные мешки?

— Они… Я их уже выбросила.

— Ну и как, много повыкидывала? — спрашивает она, обозревая почти пустую каминную полку.

— Э-э… порядочно, — уклончиво отвечаю я. — К концу уборки просто безжалостно со всем расправлялась.

— Я потрясена!

Сьюзи подходит к шкафу, и я начинаю беспокойно ерзать.

«Не открывай, — умоляю я про себя. — Просто не открывай его».

— А у тебя хоть что-нибудь осталось? — с улыбкой спрашивает она и распахивает дверцу…

Бум! Это можно сравнить со взрывом осколочной гранаты.

Только вместо осколков во все стороны со страшной силой разлетается шмотье.

Я не знаю, что произошло. Не знаю, что конкретно я сделала неправильно. Но один из пакетов взорвался, и из него полетели свитера, а следом устремились и остальные пакеты. Потом взорвался еще один, и еще. Началась тряпичная буря. Сьюзи вся завалена трикотажными майками и топиками, блестящая юбка приземлилась на абажур, бюстгальтер пулей пронесся по комнате и ударился в окно. Сьюзи и кричит, и смеется одновременно, а я хлопаю руками по бедрам и ору:

— Стоп, хватит! О нет.

Только не это. Пожалуйста, стой. Не надо…

Но слишком поздно. Из укрытия на антресолях кувырком летят подарочные сумки и пакеты из магазинов. Один за другим. Они падают Сьюзи на голову, потом на пол, и из них вываливаются совершенно одинаковые предметы — серые блестящие коробочки с надписью «С. К-С».

Их не меньше сорока.

— Что… — Сьюзи стаскивает с головы футболку и смотрит на коробки с открытым ртом. — Откуда у тебя… — Она роется на полу в кучах одежды, подбирает одну из коробок, открывает ее и молча разглядывает содержимое. Там, завернутая в бирюзовую бумагу, лежит рамка для фотографий, обтянутая рыжей кожей.

О боже. Боже мой, ну зачем они упали?