Война во времени. Кн. 2. : Патруль не сдается! Ключ из глубины времен

Тревис мрачно взглянул на монгола.

— Вот поэтому оно — табу!

— Табу! — изумлённо повторил Менлик. — И как оно может быть запрещено? Разве вы не носите это оружие открыто, у всех на виду, и не используете в трудную минуту? Разве оно не принадлежит вашему народу?

Тревис медленно покачал головой.

— Нет, оно принадлежит мёртвым людям, если их вообще можно назвать людьми, — задумчиво проговорил он. — Мы взяли его в гробнице звёздного народа, который владел этой планетой ещё задолго до нашего прилёта сюда. Когда Земля была лишь охотничьей территорией для диких племён, носивших звериные шкуры и убивавших мамонтов с помощью копий с каменными наконечниками. Это оружие из гробницы и, значит, проклято. Пусть только на нас падёт это проклятие, мы никому не хотим зла.

Странный огонёк блеснул в глазах Менлика. Тревис представления не имел, кем был этот человек до того, как красные отправили его в эту экспедицию на Топаз, превратив в шамана монгольской орды. Он вполне мог быть техником или учёным, и теперь остатки прежних знаний, вероятно, смешались в его сознании с древними суевериями. Но Тревис понимал, что если только остатки современных знаний пустили корни в душе Менлика, то все его табу и россказни лопнут как мыльный пузырь.

Но в то же время апач действительно говорил абсолютную правду. На этом оружии и впрямь лежало проклятие мёртвых, как лежало оно и на всех знаниях, записанных на кассетах, на всех вещах, хранившихся в складах древнего города. И как уже заметил Менлик, проклятие это было настоящей силой, силой, способной управлять Топазом, а потом проложить им всем путь назад, до Земли.

Когда шаман снова заговорил, голос его понизился до хриплого шёпота.

— Согласен, это слишком сильное проклятие. Оно не позволит людям владеть таким оружием.

— Если мы уничтожим красных или сделаем их бессильными, — поинтересовался Осторожный Олень, — кому ещё может понадобиться такое мощное оружие?

— А если другой корабль спустится с небес и всё начнётся сначала? — спросил Менлик и выжидающе уставился на апача своими тёмными раскосыми глазами.

— Ну, если уж это произойдёт, — убеждённо вставил Тревис, — мы найдём ответы на подобные вопросы.

И это тоже было правдой. Там, на складе в древнем городе, могло найтись и другое, куда более мощное оружие, способное уничтожить корабль прямо в воздухе. Но думать об этом сейчас было слишком рано.

— Оружие со складов. Это и в самом деле колдовство мёртвого народа, — задумчиво согласился Менлик. — Я так и скажу своим людям. Когда мы выступаем?

— Только когда точно узнаем, что ловушка сработала, и экспедиция красных уничтожена, — ответил Осторожный Олень.

На этом разговор и закончился. Шаман направился к своему народу, чтобы передать слова апачей. Тревис видел, как монголы готовятся к бою. Кто-то принялся чистить оружие, кто-то проверял походное снаряжение. В этих обыденных заботах прошёл день. Апачи с нетерпением ждали сообщения с гор, но оно пришло только на утро следующего дня, когда Цуай, Нолан и Деклай вошли в лагерь. Военный вождь поприветствовал всех коротким жестом и улыбнулся напряженно ожидавшему Тревису.

— Всё прошло успешно? — не вытерпел Тревис, желая поскорее услышать то, что было написано на лицах его соплеменников.

— Да, как мы и предполагали. Пинда-лик-о-йи вошли в корабль, едва только увидели его. Их нетерпение сослужило им злую службу, они взорвались вместе со звездолётом. Манулито отлично проделал свою работу.

— А Кайдесса?

— С женщиной всё в порядке. Когда красные увидели звездолёт, они оставили свою машину неподалёку на склоне холма, чтобы скво не могла убежать. Вывести из строя механизм оказалось не так уж и трудно. Теперь она свободна и вместе с мба’а направляется через горы прямо сюда. Манулито и Эскелта тоже сопровождают её. Теперь… — тут он бросил испытующий взгляд в сторону монголов, — а почему они вместе с вами здесь?

— Мы ждали сообщения, — вставил Джил-Ли, — но теперь ожиданию пришёл конец. Мы идём на север!

Глава восемнадцатая

Они залегли на самом краю огромной низины, противоположная сторона которой скрывалась где-то за горизонтом. «Ложе древнего озера, — размышлял Тревис, глядя на весь этот простор, — или даже давным давно высохшего моря». И может быть, в далёкие времена на этом самом месте плескались солёные волны, с рёвом налетая на каменистый берег и разбиваясь на миллиарды свежих брызг. Теперь же вся эта низина представляла собой огромную равнину, покрытую высокой золотистой травой, уже созревшие головки которой тяжело колыхались под лёгкими дуновениями степного ветерка. И всё здесь казалось таким спокойным и безмятежным… вот только впереди, в миле от залегшего цепью отряда воинов, посреди золотисто-рыжих просторов, виднелись небольшие купола монгольских юрт — серые, чёрные, коричневые — они словно стеной окружали огромную серебристую глобулу космического корабля. Да, это действительно был звездолёт, но такой гигантский, которого апачам никогда раньше видеть не доводилось, хотя формой он сильно напоминал их собственный разбившийся корабль.

— Табун лошадей… пасётся на западе, — в одну секунду опытным взглядом прирождённого всадника оценил обстановку Нолан. — Цуай, Деклай, берёте на себя лошадей.

Они оба кивнули и стали быстро пробираться к табуну, осторожно пригибаясь к земле и прячась за стеной высокой травы. Им предстояло преодолеть пару миль, добраться до лошадей и вспугнуть их.

Для монголов, живших в куполообразных юртах, лошади представляли собой настоящее сокровище, как сама жизнь. Поэтому, если табун как следует вспугнуть, то они наверняка кинутся выяснять, что же случилось, и тогда путь к кораблю окажется открыт. Тревис, Джил-Ли и Бак, вооружённые пистолетами мёртвого народа должны были выступить в авангарде ударной группы. Им предстояло, наверное, самое сложное — вскрыть оболочку звездолёта и первыми проникнуть на борт корабля. Апачи рассчитывали на стремительность, но полагаться на помощь монголов они не могли. Во всяком случае до тех пор, пока бортовое оборудование не будет полностью уничтожено.

Трава перед Тревисом заволновалась и оттуда появился чёрный острый нос Нагинлты. Сосредоточившись, апач быстро передал койотам приказ следовать за двумя людьми, направлявшимися в сторону табуна. Он уже однажды видел, как эти ловкие животные умеют загонять в ловушку дичь. Они в два счёта управились с жабьемордыми существами в первый день его пребывания на этой планете, справятся и теперь.

Судя по тому, что койоты присоединились к засевшим в засаду воинам час назад, Тревис понял, что с Кайдессой всё в порядке. С Эскелтой и Манулито она теперь двигалась назад, на север.

Тревис испытывал неподдельную радость при одной мысли о том, что их безрассудный план так ловко удался. Но при каждом воспоминании монгольской девушки перед его глазами сразу же возникало перекошенное от злобы и отчаяния лицо, когда она обезумевшей кошкой бросилась на него в коридоре корабля, пытаясь выцарапать ему глаза. Она имела все основания ненавидеть его, и всё-таки он надеялся…

Они продолжали следить одновременно и за пасущимися лошадьми, и за юртами. Иногда появлялся кто-нибудь из монголов. В лагере шла самая обычная жизнь, но вот никакого движения на корабле видно не было. А может, красные закрылись на его борту, получив каким-то образом сообщения о двух нападениях, подорвавших их силы?

— Ага!.. — выдохнул Нолан.

Одна из кобыл в табуне приподняла голову и посмотрела в сторону лагеря. Во всей её позе читалась подозрительность и тревога. По всей видимости, апачи уже добрались до табуна и теперь отрезали его от ряда юрт. И монгольский дозорный, сидевший на земле, скрестив ноги, рядом с пасущейся осёдланной лошадью, встревоженно поднялся на ноги и принялся осматривать равнину.

— Аху-у! — древний воинственный клич апачей, который звучал среди пустынь, каньонов и юго-западных равнин Америки, понёсся по просторам золотистой степи Топаза, подхваченный раздольным ветром.