Шопоголик и сестра

Я не отвечаю. И не шевелюсь.

Это же мой шкафчик для обуви.

Он самый. Те же дверцы. Те же полки. И подсветка есть. Только на полках вместо туфель расставлены камни. Ровные ряды камней с аккуратными ярлычками.

А ведь это… красиво. Серые камни, прозрачные, как кристаллы, гладкие, радужные, переливающиеся. Какие-то древние окаменелости… аметисты… гранаты — и все блестят на свету.

— Вот уж не думала… Красота-то какая…

— Говоришь, ничем Джесс не заинтересуешь? — Джим смеется. — Вот ее страсть. Настоящая одержимость. — Он берет серый камень в золотистых веснушках и вертит его в руках. — Знаешь, откуда у нее шрам на ноге? Полезла за каким-то треклятым камнем на гору, хотя и знала, что здорово рискует. — Глядя на мое ошеломленное лицо, Джим усмехается. — А однажды ее арестовали таможенники — за попытку провезти под одеждой какой-то кристалл.

У меня отвисает челюсть.

— Джесс? Арестовали?!

— Ее быстро отпустили, — успокаивает он. — Но этим ее не испугаешь — выждет время и попробует еще раз. Если ей загорелось иметь этот камень, она его получит. — Он со вздохом качает головой: — Да, одержимость. Почти что мания! Ее ничто не остановит.

У меня кружится голова. Смотрю на ряд камней красноватых оттенков, и перед глазами всплывает ряд красных туфель.

— Свою коллекцию она никому не показывает, — Джим кладет на место веснушчатый камень, — думает, видно, что ее не поймут…

— Я ее понимаю, — дрожащим голосом заявляю я. — Прекрасно понимаю.

Меня всю трясет. Джесс — точно моя сестра. Мы с ней родная кровь. Теперь я в этом абсолютно уверена.

Надо найти ее. И все объяснить. Сейчас же.

— Джим… — я делаю глубокий вдох, — мне необходимо повидать Джесс. Прямо сейчас.

— Она же отправилась в пеший поход на выносливость, — напоминает Джим. — Выход через полчаса.

— Скорее! — волнуюсь я. — Я должна ее увидеть. Где они собираются? Как туда добраться?

— Далековато это будет, — замечает Джим и вопросительно склоняет голову набок. — Хочешь, подвезу?

21

Я знала, что мы сестры. Я точно знала.

Мы не просто сестры, а родственные души! И это несмотря на все ссоры. На все недоразумения. Несмотря на то, что я уже поверила, будто нас ничто не связывает.

А оказалось, что Джесс точь-в-точь как я. И я ее понимаю.

Я понимаю Джесс, ясно вам?

После слов Джима в голове у меня вдруг сложилась четкая картинка. И все встало на свои места! Сколько раз я контрабандой вывозила из Америки туфли! Сколько рисковала здоровьем и жизнью на распродажах! Даже однажды получила травму ноги, совсем как Джесс! Помню, это было в «Селфриджз»: я увидела, что какая-то девица тянется к последней сумочке «Орла Кьели», и одним махом перескочила через восемь ступенек эскалатора. Неудачно.

Какая жалость, что я только теперь увидела шкаф Джесс. Если бы я знала про него с самого начала, все было бы по-другому. Почему она ничего мне не сказала? Почему не объяснилась?

Вдруг я вспоминаю, как во время нашего знакомства Джесс заговорила о камнях… а потом еще раз, когда приехала в гости. И жмурюсь от жгучего стыда. Ведь она пыталась объясниться, да только я не слушала. Не верила, что камнями тоже можно интересоваться. И заявила, что это самое скучное хобби в мире.

Нудное, как сама Джесс.

У меня сжимается желудок.

— А побыстрее можно? — спрашиваю я Джима. Мы трясемся в его дряхлом «лендровере», за окнами мелькают заросшие травой склоны холмов и каменные ограды, мы поднимаемся все выше в горы.

— Быстрее некуда, — отвечает он. — Не бойся, успеем.

Распугивая овец, мы несемся по проселочной дороге, град мелких камушков летит из-под колес. Выглядываю в окно — и быстро отворачиваюсь. Вообще-то я высоты не боюсь, но мы едем по самому краю бездонной пропасти.

— Приехали. — Хрустя гравием, Джим паркуется на небольшой площадке. — Отсюда начинается маршрут. А полезут они во-он туда, — и он указывает на почти отвесную скалу, которая грозно высится над нами, — на знаменитый пик Скалли. — У него звонит телефон. — Извини…

— Не беспокойтесь! Спасибо! — Я с трудом открываю дверцу, вываливаюсь из машины и цепенею, потрясенная окружающей красотой.

Повсюду скалы, пики, утесы вперемежку с лугами и расселинами, на фоне серого неба — изломанная линия горного хребта. Повернувшись в сторону долины, откуда мы приехали, я судорожно хватаюсь за бок машины. Высоко же мы забрались! Вдалеке еле виднеется кучка домишек — кажется, это Скалли, а других признаков цивилизации нигде не видно.