Мир полон разведенных женщин

– А зачем? Разве все красивые женщины должны заниматься одним и тем же?

– Нет, не думаю. Самая хорошенькая из всех моих знакомых была учительницей в школе, – Он медленно нагнулся и расстегнул пуговицы на ее шелковой рубашке.

Она откинулась назад и глубоко затянулась сигареткой с марихуаной и стала медленно, клубами пускать дым к потолку.

Буч расстегнул ей лифчик с застежкой спереди, и она повела плечами и сбросила его. Потом встала, расстегнула молнию на брюках от Сен-Лорана, выбралась из коричневых кружевных трусиков-бикини.

Буч тоже встал и разделся.

Они улыбнулись друг другу, потом Буч притянул ее, и они принялись друг друга ласкать.

Они занимались любовью стоя, пока их тела не покрылись потом.

– Ты должна приладиться таким способом, – задыхался Буч.

Глаза Клео были закрыты, на губах блуждала полуулыбка. Они кончили вместе, потом рухнули со смехом на пол.

– Господи! – воскликнул Буч, – ну ты даешь. Никаких всхлипываний, стонов и «я тебя люблю».

– Ты их хотел?

– Ни черта. Она оделась.

– Было приятно, а теперь я еду домой. Буч в восхищении покачал головой.

– Мисс Прохлада. Я тебя еще увижу?

– Не исключено.

Она взяла такси и вернулась в гостиницу. Правда. Женщина может получать от этого такое же удовольствие.

Она чувствовала себя свободно, легко и очень уверенно.

Ладно, Майк. Если нам еще есть о чем поговорить, давай говорить на равных.

Начал звонить телефон, но Клео не подошла, а легла спать.

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ

Толпы подростков осаждали аэропорт Кеннеди. Маленькие, потные, еще детские фигурки сновали взад-вперед, визжали и вопили. Одна светловолосая малышка стояла и всхлипывала.

Майк огляделся с изумлением. Он уже много раз видел подобную сцену и не переставал удивляться. Откуда они все понабежали в миниюбочках, сапожках и свитерах с надписью «Марти Перл»? А как же школа? Родители? Что у них за жизнь, если им ничего не стоит забыть все и целый день гонять по аэропорту – вдруг повезет и хоть краем глаза увидишь своего кумира?

Все они такие маленькие. «Мне одиннадцать», – гордо пролепетала одна девчушка на его вопрос. Одиннадцать! Он-то знает, как обходятся с этими девчонками, если какая-нибудь поп-группа отберет их для своей свиты. Одиннадцать!

Они летели коммерческим рейсом. Марти Его ансамбль. Его импресарио. Его костюмер. Его агент по рекламе. Его мать. И, разумеется, Майк.

Стюардессы бодро улыбались и разносили напитки. Крошка Марти Перл заказал виски, а его импресарио засмеялся и сказал:

– Каков шутник! – и поменял заказ на апельсиновый сок.

В последнее время Крошке Марти его «шестнадцать лет» стояли колом в горле.

Когда самолет был в воздухе и Омар Шариф на киноэкране гонялся за Джули Эндрюс, Джексон – импресарио Крошки Марти – подошел и уселся рядом с Майком. Он был моложавый, с ранней сединой и водянистыми голубыми глазами.

– Мальчишка становится невозможным, – заметил он угрюмо. – Я пытаюсь его изолировать, но что делать…через два месяца ему будет девятнадцать.

– Свое дело ты делаешь отлично. Репутация у него – как стеклышко. Не пьет. Не курит. С девками не спит. Чего тебе еще?

– Не легко это, Майк. Однажды он возьмет и не послушает меня. К тому же, где бы ни были, нам не дают прохода групи. На днях одну поймал, давала электрику «вафлю» (прим. – орогенитальный половой акт), думала, что так попадет к Марти.

Майк засмеялся.

– Может, пора найти ему официальную подружку?

– Да ее на клочки разорвут. Слушай, на парня удержу нет. Два раза за последний месяц подкидывал ему профессиональных шлюх, и как в прорву. Потаскухи хоть язык не распускают. Подружку мы пока ему дать не можем – это не понравится поклонницам.

Майк пожал плечами. Какое ему дело до сексуальной жизни Крошки Марти Перла. Его волнует Клео. Уж он ни за что не даст выбросить на помойку четыре замечательных года их супружества.

Он сразу же поедет к ней в гостиницу. Застанет врасплох. Будет ее любить. О прошлом они забудут. Майк даст обещание быть хорошим мальчиком, и Клео согласится: глупо, если между ними встанет такая девка как Сюзан.

На будущее, решил Майк, если ему захочется погулять, он будет крайне осторожен. Осмотрителен – вот более точное слово.

Джексон разговорился:

В прошлый раз, что был в Лондоне, я поимел лучшую на этом свете жопку.

– О да, – вежливо отозвался Майк. Водянистые голубые глазки Джексона заблестели:

– Рыженькая сочная пышка. Набралась до чертиков, зато какой бабец!

– Думаешь к ней наведаться?

– Не, – Джексон недовольно покачал головой, – даже не знаю, как ее зовут.

– Извините, мистер Джексон, – В проходе стояла мать Крошки Марти Перла. Эмме Перл было сорок, но выглядела она гораздо старше. Муж у нее умер, а Марти был единственным ребенком.

– Да? – Джексон глядел на нее с тем смирением, с каким обычно принимал ее просьбы.

Эмма Перл нервно теребила воротничок платья.

– Я подумала, когда заказывали гостиницу, учли, что мы с Марти будем жить в соседних номерах? Я так разволновалась в Филадельфии, когда узнала, что меня поселили на другом этаже. – Она повысила голос. – В конце концов, мистер Джексон, вы знаете, крошка Марти любит, чтобы я была рядом. Он НУЖДАЕТСЯ во мне. Он…

– Конечно, – прервал ее Джексон. – В Лондоне все будет в порядке, я уверен. Никаких проблем.

– Вы знаете, я не люблю надоедать, мистер Джексон. Знаете, я никогда не причиняю неприятностей. Но Крошка Марти любит, чтобы я была рядом. Эмма Перл нервно закусила нижнюю губу. – Он хочет, чтобы я была возле него.

– Совершенно верно. – Джексон с готовностью кивнул, и Эмма Перла вернулась на свое место.

– Пошла, знаешь куда, старая карга, буркнул Джексон ей вслед. – Боже! – воскликнул он, обращаясь к Майку – С ней придется что-то делать. Марти мне всю плешь проел… отделайся от нее… убери ее… сделай, чтобы она за мной не таскалась. А она все думает, что ему, бл…, тринадцать.

– Почему же она с нами?

– Потому что у Марти кишка тонка сказать ей, что он уже вырос. Он надеется, что она будет с нами ездить и не путаться у него под ногами. А кто обязан держать ее подальше? Угадай, кто? Этот олух, ваш покорный слуга, вот кто.

Майк кивнул.

– Родственники всегда бывают в тягость. Хотя, наверное, лучше – мать, чем жена.

Может быть. Скандал с матерью уже плохо. О скандале с женой думать не хочется! Всего трясет, я понятно выражаюсь? – Джексон прикусил язык, вдруг вспомнив, что Майк женат.

В Лондоне шел дождь, и несмотря на то, что Марти Перл не выпустил ни одной пластинки-хита за пределами Америки, приветствовать его собралась внушительная толпа тини-бопперс.

– Мы хотели организовать сотню, – с энтузиазмом заметил Джон, – а тут, кажется, тысяча.

Их встречала колонна машин, и Майк сумел пробиться сквозь ряды фотографов и толпу и забрал себе машину. Он намерен был ехать прямо в гостиницу Клео. Он ничего не мог сделать для Крошки Марти, тот окружен людьми, готовыми исполнить каждый его каприз. Ведь Майк поехал с ними вместе, только чтобы за всем присматривать. И, конечно, самое главное – для него, встретиться и помириться с Клео.

В машине он репетировал, с чего начнет. Надо извиняться? Объяснять? Врать?

Дела всегда сами за себя говорят. Он будет действовать.

Майк улыбнулся своим мыслям. Его всегда знали как человека у которого на любой вопрос найдется ответ.