Любить – значит верить

– Ты меня больно ранил, – призналась Брук. – Но мы оба совершили ошибку…

Не успела она ничего больше добавить, как Морган склонил голову и прижался к ее губам в нежном, умиротворенном поцелуе.

– Мне все равно, что ты чувствуешь сейчас, – пробормотал он у самых ее губ. – Я заставлю тебя меня простить!

Неожиданный громкий раскат грома, последовавший почти мгновенно за вспышкой молнии, заставил их вздрогнуть. Внутренность коттеджа на секунду осветилась ярчайшим светом. Морган поднял голову и улыбнулся Брук горькой улыбкой, от которой у нее больно сжалось сердце.

– Я рад убедиться в том, что гроза совершенно реальна, – сказал он. – На секунду мне показалось, что гром и молния – это только звуковое сопровождение нашего примирения.

– Природа всегда на стороне влюбленных, – отозвалась она с легкомыслием, которого отнюдь не испытывала.

Морган подошел к наружной двери и осторожно ее приоткрыл. Сильный порыв ветра чуть не вырвал створку у него из рук. Ему пришлось навалиться на крепкую дверь всем телом, чтобы ее можно было закрыть. Как только ему это удалось, завывание ветра и жесткий звон града стали чуть слышными. Теплая комната, освещенная пламенем камина, казалась вдвойне уютной по контрасту с бушующей за ее стенами бурей.

– Слава Богу, что мы в доме, – сказала Брук.

Морган бросил на нее иронический взгляд.

– Погода может не улучшиться, а ухудшиться, – заметил он. – Думаю, нам следует включить радио и послушать, нет ли особых предупреждений относительно нашего района. Если после града пойдет еще и снег, то дороги могут стать непроходимыми на несколько дней.

– Ты хочешь сказать, что если прогноз плохой, то нам следует уехать сегодня? В такую грозу?

– Я хочу сказать, что на самом деле нам следовало уже давно уехать, – мрачно ответил он.

– Я рада, что мы не уехали, – тихо проговорила Брук.

Морган разрядил напряженную атмосферу, воцарившуюся в комнате, потянувшись за переносным стереомагнитофоном, который он принес из машины. Он стоял, забытый, на углу стола, поставленная на него кассета давно закончилась. Морган включил радиоприемник, и в помещении зазвучал голос диск-жокея. Брук быстро положила руку Моргану на плечо.

– К чему слушать радио! – сказала она. – Я могу предложить десятки способов провести время гораздо приятнее.

Морган замер.

– Иногда мне кажется, что ты настоящая колдунья, – хрипло сказал он прерывающимся от страсти голосом. – Почему я все время тебя хочу – опять и опять?

Ей так хотелось вскрикнуть: «Потому что ты меня любишь!»

Когда он притянул ее к себе в резком, жадном объятии, Брук мысленно умоляла его: «Скажи мне, что ты меня любишь, Морган! Скажи, что любишь меня так же сильно, как хочешь мое тело!»

Но он ничего не сказал. Он поднял голову, прервав их поцелуй, и немного виновато пожал плечами.

– Одному из нас надо проявить хоть немного здравого смысла.

С этими словами Морган потянулся к колесику настройки радиоприемника.

– Попробую найти прогноз погоды. Брук ничего не ответила. Почему-то она вдруг ощутила, что должна обязательно убедить его переночевать в коттедже. Он уже признался, насколько она ему желанна. Может быть, если они смогут еще немного времени провести вдвоем, ей удастся заставить его признаться и в том, что он по-прежнему ее любит!

Она опустилась рядом с ним на колени, прижала ладони к его груди и ощутила сильные удары его сердца.

– Кого интересует эта погода? – пробормотала Брук, нащупав узорчатую пряжку его брючного ремня и принимаясь ее расстегивать.

– Всех, у кого осталась хоть капля здравого смысла, – резко отозвался он.

Одна ее рука уже оказалась внутри его брюк, а вторая гладила загорелую кожу на груди.

– Я не хочу слышать радио, – сказала она решительно. – Я хочу, чтобы было слышно, как ты шепчешь мое имя, когда мы любим друг друга.

И Брук медленно и дразняще повторила губами путь, который только что прошли ее пальцы.

Морган со стоном спросил:

– Боже, Брук, что ты делаешь?

– Пойдем в постель, и я тебе это скажу, – проворковала она. – А еще лучше – продемонстрирую.

Морган подхватил ее на руки.

– Колдунья… – повторил он.

– Радио, – напомнила ему она.

Он нетерпеливо нажал на кнопку, оборвав голос диктора на полуслове.

– Я жду демонстрации, – напомнил он ей.

Когда Брук проснулась в воскресенье утром, в комнате было еще темно. Похоже было, что гроза прошла, но ветер по-прежнему завывал с пугающей яростью. Было холодно – камин за ночь догорел. Она вздрогнула, радуясь возможности прижаться к теплому телу Моргана.