Фурии Кальдерона

— Линялый, — взмолился он. — Пошли, ну пошли же!

Сквозь треск горящих кустов до него донесся злобный смех Биттана. Упавший на землю огненный столб, извиваясь как змея, отрезал Тави дорогу к воде и спасению. За спиной Биттана огонь по кустам добрался до ближайшего дерева и охватил его. Треск пожара сменился пульсирующим ревом.

— Биттан! — крикнул Тави. — Он же не слушается тебя! Ты нас всех поубиваешь!

— Не тебе меня учить, урод! — отозвался Биттан.

Он повернулся к горящему кусту, набрал в горсть огня и швырнул его в Тави. Тот успел заслониться плащом, по которому тут же побежали маленькие язычки пламени. Тави отчаянно захлопал по плащу руками.

— Вот не решу никак, — кривляясь, вопил Биттан. — Поджарить тебя или просто испепелить?

Линялый, лицо которого заплыло от удара, начал наконец переставлять ноги самостоятельно, оглядываясь в замешательстве по сторонам. С негромкими мяукающими всхлипами он вцепился в плащ Тави.

— Ну ты и придумал! — торжествующе взвыл Биттан. — А как насчет того, чтобы изжарить сначала недоумка? А потом и за тебя приняться, уродец.

Он взмахнул рукой, и из огня снова вынырнула та самая огненная змея. На мгновение она зависла на месте, свиваясь в кольцо, а потом солнечным лучом устремилась прямо в грудь Линялому.

Линялый взвыл и со скоростью, какой Тави от него никак не ожидал, отпрыгнул в сторону, врезавшись в Тави. Удар швырнул их обоих прямо на отделявший их от воды огненный барьер. Они кубарем прокатились по горящей земле, раб взвизгнул от боли и крепко вцепился в Тави. Тот забился, пытаясь освободиться, и так, спутанным клубком, они скатились в Риллуотер.

— Нет! — заорал Биттан.

Проскочив через огонь, не причинивший ему ни малейшего вреда, он остановился у кромки воды, снова вскинул руки и метнул в них еще один огненный язык. Тави отпрянул, сбив с ног Линялого, и оба с головой погрузились в воду. Огонь с ревом и шипением прошелся по воде над ними.

Тави оставался под водой, пока ему хватало воздуха, — не дольше нескольких секунд. Ныряя, он не успел вздохнуть как следует, да и вода оказалась слишком холодной. Он попятился от берега, подальше от разъяренной фурии Биттана, и только потом вынырнул, кашляя и отплевываясь. Ему пришлось выдернуть из воды и Линялого: он боялся, что раб может удариться в панику и утонуть, даже не поняв, что они на мелководье.

Биттан стоял у кромки воды, визжа от досады. Огонь за его спиной буйствовал вовсю.

— Урод трусливый! Вот сожгу тебя и дурака твоего безмозглого — углей не останется!

Тави оступился, упал и нашарил на дне камень размером с кулак.

— Не тронь его! — крикнул он и швырнул камень в Биттана.

Тот угодил Биттану прямо в рот. Биттан дернулся, взвыл и опрокинулся навзничь.

— Дядя! — крикнул Тави. — Дядя, мы здесь, в воде!

Сквозь пелену дыма Тави увидел, как его дядька замахнулся и двинул Корда кулаком в кадык. Стедгольдер испустил сдавленный вопль, но куртки Бернарда так и не отпустил, утащив его куда-то прочь из вида.

Чуть в стороне Амара поднялась от неподвижного тела Арика. Она морщилась и придерживала руку с потемневшим от крови рукавом. Похоже, Арик все-таки сумел достать ее ножом, хоть это и не помешало ей задушить его. Она огляделась по сторонам и застыла, увидев мальчика в воде.

— Тави! — крикнула она сквозь дым. — Прочь из воды! Да не стой же ты там, выходи!

— Что? — не понял Тави. — Почему?

Ответа он не услышал. Мокрые сильные руки обвились вокруг его шеи, и к уху прижались чьи-то губы.

— Потому, что всякое может случиться с хорошенькими мальчиками, если они падают в реку.

Тави попытался повернуть голову, но не успел: руки сдавили его горло сильнее и утащили под воду. Он сделал еще попытку упереться ногами в дно, но куда бы ни ставил их, под ними оказывался скользкий ил.

— Вот бедняжка, — продолжал шептать ему на ухо чуть гортанный женский голос. Сильное, но чувственное женское тело прижалось к его спине. — Не твоя вина в том, что ты видел то, чего не надо. Жалко убивать такого хорошенького, но если ты не будешь трепыхаться, расслабишься и сделаешь глубокий вдох, все кончится очень быстро и ты останешься таким же хорошеньким, когда тебя будут укладывать в ящик. Обещаю.

Тави бился и извивался, но мягкие руки продолжали удерживать его мертвой хваткой. Он понимал, что мог бы бороться хоть до вечера, но так и не одолеть врага: он имел дело с заклинательницей воды — вроде его тети — и находился в ее родной стихии.