Дело об отравленных шоколадках

– Но как удалось вам об этом узнать? – упорствовала мисс Дэммерс.

– Сожалею, – спокойно отвечал мистер Брэдли, – но не могу разглашать подобные вещи.

Роджер поскреб подбородок. Может, действительно там замешана еще одна, о которой он не знал? Тогда как быть с новым вариантом версии, которая почти сложилась в его голове?

– Ваша свеженькая и опять убедительная параллель летит кувырком? – прочитала его мысли миссис Филдер-Флемминг.

– Не совсем. Но если так, то у меня имеется и другая. Кристина Эдмундс. Почти такой же случай, если исключить помешательство. Мания на почве ревности. Отравленные шоколадки. Чего лучше?

– Гм! Насколько я правильно понял, – заговорил сэр Чарльз, – краеугольным камнем вашей предшествующей версии или, по крайней мере, отправной ее точкой был нитробензол. Полагаю, что выводы, которые вы из нее извлекли, остаются в силе и в новой версии. Следует ли нам и в данном случае предполагать в преступнице химика-любителя, у которой на полке красуется Справочник Тэйлора?

Мистер Брэдли ласково улыбнулся.

– Это был краеугольный камень моей предыдущей версии, сэр Чарльз. Но не нынешней. Мои рассуждения относительно выбора отравляющего вещества имели особую подоплеку. Я старался навести вас на мысль об определенном лице, и потому мои выводы должны были вас к нему привести. Однако в этих выводах содержалась достаточно внушительная доля истины при всем том, что я намеренно преувеличил их вероятность. Почти уверен по-прежнему, что нитробензол был пущен в ход как наиболее доступное средство. Верно также и то, что как яд он мало кому известен.

– Значит, в вашей новой версии он уже теряет прежнее значение?

– Отнюдь нет. Я придерживаюсь той точки зрения, что преступница вряд ли когда-нибудь пользовалась им прежде, но она знала, что нитробензол может быть употреблен как отравляющее вещество. Откуда она это знала, установить нетрудно. Я не зря говорил о Справочнике Тэйлора или ему подобной литературе. Я и сейчас не изменил своего мнения. У этой милой дамы имеется Справочник Тэйлора, а у меня был случай убедиться в том самолично.

– Так она криминалист? – не удержалась миссис Филдер-Флемминг.

Мистер Брэдли откинулся в кресле и устремил свой взор в потолок:

– Я бы сказал, что это весьма важный вопрос. Вообще и сам не знаю, что такое криминалистика. С моей точки зрения, если отнести его к этой даме, термин этот тут не уместен. Хотя что-то криминальное в ней есть. Роль, которую играет она в этой жизни, мне абсолютно ясна, она ее играла при сэре Юстасе, и не думаю, что она годится для чего-то еще, кроме этой роли. Ну разве что пудрить свой очаровательный носик и быть привлекательной, но в этом ее raison d'etre. Нет, она такой же криминалист, как прелестная канарейка, склонен я думать. Но криминалистикой она балуется – у нее дома книжный шкаф забит книгами по криминалистике.

– Она ваш близкий друг? – осторожно полюбопытствовала миссис Филдер-Флемминг.

– О нет, я видел ее лишь однажды, когда был у нее дома. Я зашел с только что вышедшей и уже нашумевшей книгой об известных убийствах и представился как торговый агент по распространению от издательства, которое выпустило эту книгу. На мой вопрос, не желает ли она подписаться на книги, экземпляр которой был у меня в пуках, она с гордостью указала мне на полку, и я увидел там такой же экземпляр, а книга всего четыре дня как вышла из печати. Еще бы, она так увлечена криминалистикой! Да она просто обожает криминалистику! Ведь убийство – это так увлекательно, не правда ли? Ну? Кажется, хватит.

– Впечатление, что она совсем дурочка, – отреагировал сэр Чарльз.

– Да, такое впечатление она производит, – согласился мистер Брэдли. – И несет всякий вздор. Если б я встретился с ней в гостях за чашкой чаю, я бы, пожалуй, счел ее глуповатой. Но ей удалось совершить очень неглупо задуманное убийство. Так что я сильно сомневаюсь в том, что она дурочка.

– А вам не приходило в голову, – заметила мисс Дэммерс, – что она ничего такого могла и не совершать?

– Нет, не приходило, – признался мистер Брэдли, – пожалуй что нет. Ну сами подумайте: любовницей сэра Юстаса она была совсем недавно (трехлетней давности связь, но за три года такое не забывается), это женщина, которая слишком много о себе воображает и считает убийство увлекательным занятием. Что еще надо? Кстати, если вам нужны дополнительные свидетельства того, что она в самом дело была одной из дам сэра Юстаса, могу прибавить, что видел у нее дома его фотографию. По широкому краю фотографии шла надпись: «Твой…», а остальное отрезано, из приличия. Заметьте – не «Ваш», а «Твой». Это вполне резонно свидетельствует, что надпись имела весьма интимный смысл.

– Он мне сам говорил, что меняет женщин, как шляпы, – подхватила мисс Дэммерс. – Наверное, не у нее одной есть основания для ревности?

– Правильно, но при этом вовсе не обязательно держать у себя на полке Тэйлора, чтобы справляться о ядах, – упорствовал мистер Брэдли.

– Кажется, осведомленность в криминалистике выходит наконец на первый план, оттесняя использование нитробензола, – высказал вслух свои соображения мистер Читтервик. – Или я не прав?

– Вполне правы, – ласково поощрил его мистер Брэдли. – По-моему, это очень существенно. Помнить об этом надо все время. Мы рассматриваем дело в двух разных плоскостях, в плоскости использования нитробензола в качестве яда и в плоскости аналогий с другими известными делами, имеющими общие черты с нашим делом. И в том и в другом случае перед нами факт осведомленности в криминалистике.

– Так, так, – пробормотал мистер Читтервик с видом человека, который досадует на себя за свою недогадливость.

Воцарилось молчание, которое мистер Читтервик расценил (несправедливо, конечно) как реакцию на свою неуместную реплику.

– Возвращаясь к перечню условий, – заговорила мисс Дэммерс, чтобы укрепить свою точку зрения, – вы сказали, что не смогли проверить, насколько ваша подозреваемая подходила под все ваши пункты. Которым же из них она соответствовала, а какие вы не смогли проверить?

Мистер Брэдли ответил с готовностью:

– Пункт первый: я не знаю, разбирается ли она в химии. Пункт второй: не знаю, насколько глубоки ее познаний в криминалистике. Пункт третий: с определенностью могу утверждать, что она получила неплохое образование (насколько она его усвоила, установить трудно), но думаю, что курса наук в частной школе она не проходила. Пункт четвертый: я не смог установить, есть ли у нее доступ к бланкам фирмы «Мейсон и сыновья», помимо того, что она имеет постоянный счет в фирме, но, по версии сэра Чарльза, счет в фирме равнозначен доступу к бланкам, следовательно, согласимся с сэром Чарльзом. Пункт пятый: мне не удалось выяснить, есть ли у нее возможность печатать на «гамильтоне», но это узнать нетрудно, во всяком случае, машинка может быть у кого-то из ее друзей. Пункт шестой: она могла быть недалеко от Саутгемптон-стрит, но все перепутала, устраивая алиби, и оно получилось неполным: она не сумела приехать к началу спектакля, а появилась в театре только в десятом часу вечера. Пункт седьмой: на ее бюро я видел ониксовскую самопишущую ручку. Пункт восьмой: я заметил бутылочку хартфилдских чернил в одном из ящичков бюро. Пункт девятый: я не могу назвать ее человеком с творческим складом ума, затрудняюсь сказать, есть ли у нее ум вообще, но, по-видимому, она намеренно вводит всех в заблуждение. Пункт десятый: судя по ее лицу, я бы сказал, что у нее необыкновенно искусные руки. Пункт одиннадцатый: если она человек дотошно аккуратный, то очень тщательно это скрывает как серьезный инкриминирующий момент. Пункт двенадцатый: тут, видимо, надо внести уточнение: «…отравительница, способная убить человека по недомыслию». Вот такой расклад.

– Понятно, – сказала мисс Дэммерс. – Но есть пробелы.

– Полагаю, что есть, – кротко согласился мистер Брэдли. – По правде говоря, я считаю, что эта женщина была бы способна совершить убийство, поскольку другого выхода у нее не было. Но мне как-то не верится.