Заклинание любви

Сказать ему правду было бы проще всего, но вместо этого она, неожиданно для себя самой, едко заметила:

– Какое счастье, что мы не помолвлены по-настоящему! И кстати, раз это так, мое прошлое и все мои бывшие любовники – не твое дело.

Они молча собрались и выехали из отеля. За завтраком Дженна упорно молчала, игнорируя насмешливые реплики Саймона насчет ее мрачного вида. Она вовсе не дулась, просто была не в состоянии с ним разговаривать. Как он посмел критиковать ее нравственность, ее образ жизни? Кто дал ему право быть судьей?

Сидя на переднем сиденье, она молча смотрела в окно. День был теплый, как и обещал прогноз погоды, и, когда Саймон спросил ее разрешения откинуть верх автомобиля, Дженна молча кивнула.

К ее еще не утихшему гневу примешивался страх. Она боялась предстоящего месяца в одном доме с бабушкой и Таундсенами. Но еще больше Дженну пугала собственная физическая реакция на Саймона. Даже сейчас, когда она все еще злилась на него, стоило вспомнить о его ласках, как живот сводила судорога, а соски напрягались, растягивая ткань бюстгальтера. Хорошо еще, что на ней был просторный хлопчатобумажный свитер, надежно скрывающий все признаки постыдного возбуждения.

В иных обстоятельствах Дженна наслаждалась бы поездкой, но в этот день она была слишком поглощена своими тревогами, чтобы обращать внимание на красоты пейзажа.

Саймону, казалось, тоже не хотелось разговаривать. Около полудня они остановились у придорожного кафе и в тени деревьев выпили по чашке крепкого ароматного кофе.

– Далеко еще? – спросила Дженна, не глядя на Саймона, потому что каждый раз при виде его невольно вспоминала утреннее происшествие… Вот и сейчас ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы прогнать ненужные воспоминания.

– Примерно час езды.

Вскоре показалась сама река Дордонь, и перед ними раскинулся пасторальный пейзаж французской провинции. Фермерский дом, снятый родителями Саймона, стоял в стороне от больших дорог, в нескольких километрах от живописного старинного селения, вытянувшегося вдоль реки. Дженна с удовольствием задержалась бы, чтобы получше рассмотреть симпатичные домики из красного песчаника, но она чувствовала, что Саймону не терпится поскорее завершить поездку.

Они свернули на узкую проселочную дорогу, по обеим сторонам которой росли роскошные вековые деревья.

Дом представлял собой длинное приземистое строение, спрятавшееся в тени густой зелени. На фоне серого камня ярко выделялись белые ставни, вдоль фасада росла старая глициния, узловатые ветви которой стали со временем почти такого же серого цвета, как старые стены.

Дженну охватило странное, необъяснимое ощущение, будто она вступает в важнейший период своей жизни, и она никак не могла от него избавиться. Страшась момента, когда ей предстоит начать играть роль невесты Саймона, девушка неподвижно застыла на месте, не в силах сделать шаг вперед. Ее утешало только то, что спектакль продлится недолго.

– Пойдем в дом.

Саймон взял ее за руку, и на лице Джен-ны застыло напряженное выражение. Таундсены и миссис Соумс сидели в саду, слушая по радио Моцарта, и не слышали, как подъехала машина.

– О, вы как раз вовремя! – воскликнула Элен Таундсен. – Мы не ждали вас так рано. Как доехали? Проголодались, наверное?

– Мама, сядь и перестань суетиться, – распорядился Саймон. Он наклонился и поцеловал мать в щеку.

– Дженна, дорогая… – Теплая улыбка женщины была красноречивее всяких слов, и Дженна почувствовала укол совести. До чего же отвратительно обманывать этих добрых искренних людей! Таундсены всерьез отнеслись к ней как к будущей невестке, готовясь принять в свою семью.

Отец Саймона несколько смущенно обнял ее, потом пожал руку сыну. Из всех присутствующих только бабушка Дженны чувствовала себя вполне непринужденно. Она поцеловала обоих и, отступив на шаг, внимательно взглянула сначала на внучку, потом на Саймона.

– Боже, да вы поссорились?

Миссис Таундсен растерянно перевела взгляд с напряженной спины сына на лицо Дженны и взволнованно прошептала:

– Дорогая, не расстраивайся, вы обязатель но помиритесь.

Ее участие тронуло Джену, но чувство вины еще более усилилось.

– Это была не настоящая ссора, – как можно жизнерадостнее ответила она. – Мы всего лишь немного поворчали друг на друга за завтраком. Вчера вечером у нас лопнула шина, и мы слишком поздно добрались до отеля – правда, дорогой?