Бумажная девушка

— Вот увидишь, мы выпутаемся из этой передряги так же, как выпутывались раньше, — пообещал он, пытаясь придать голосу уверенность. — Мы родились под счастливой звездой, не забывай!

Прежде чем отправиться на поиски Кароль, он по-братски хлопнул меня по спине и сказал:

— Я вытащу нас из этой ямы, клянусь. Это займет какое-то время, но у меня все получится!

* * *

Бесшумно приоткрыв дверь, я заглянул в палату. Там царил голубой полумрак. Я на цыпочках подошел к кровати.

Билли забылась беспокойным сном. Из-под теплого одеяла виднелось лишь ее мертвенно-бледное лицо. Живая, задорная молодая женщина, настоящее торнадо с копной светлых волос, еще утром задававшая ритм моей жизни, за несколько часов постарела на десять лет. Я так разволновался, что некоторое время стоял у кровати, не осмеливаясь потрогать рукой ее лоб.

— Ты удивительная девушка, Билли Донелли, — прошептал я, наклоняясь.

Она зашевелилась и, не открывая глаз, пробормотала:

— Думала, ты скажешь «удивительная зануда»…

— Это тоже правда, — согласился я, не желая выдавать свои чувства.

Я погладил ее по лицу и признался:

— Ты вытащила меня из черной депрессии, развеяла снедавшую меня тоску. Твой смех и твои проделки разбили стену тишины, которую я возвел вокруг себя…

Она хотела ответить, но задохнулась и вынуждена была промолчать.

— Билли, я не брошу тебя, даю слово, — пообещал я, беря ее за руку.

* * *

Мортимер Филипсон чиркнул спичкой, зажег сигару и вышел на лужайку с клюшкой для гольфа в руке. Он сделал несколько шагов. Мячик лежал метрах в семи от лунки на слегка наклонном участке поля. Доктор Филипсон с наслаждением затянулся и присел на корточки, чтобы обдумать ход. Ему предстоял сложный удар, но он уже сотни раз попадал в лунку с такого расстояния. Он встал, поднял клюшку и сосредоточился. Сенека утверждал, что удача — это сочетание желания и благоприятных условий. Врач ударил так, словно от этого зависела его жизнь. Мяч покатился по зеленой траве, на мгновение замер, словно задумавшись, куда дальше, и остановился на самом краю лунки.

Сегодня вечером условия были вполне благоприятные.

* * *

Мило вихрем вылетел из отеля и потребовал у парковщика вывезти с подземной стоянки «Бугатти». Сев за руль, он отправился в сторону Ла Паса, то и дело сверяясь с Джи Пи Эс в поисках места, где расстался с Кароль.

Сегодня днем на пляже он понял, как изранена душа молодой женщины. А он ведь даже не подозревал об этом!

«Да уж, мы часто не замечаем, как сильно страдают люди, которых любим больше всего на свете», — с тоской думал он.

Мило задел за живое тот схематичный портрет, который нарисовала Кароль. Она, как и все, считала его неотесанным болваном, гопником из неблагополучного района, мужланом и бабником, хотя он никогда не пытался убедить ее в обратном. Этот образ защищал его, позволяя скрыть чувствительную душу, с которой он никак не мог смириться. Мило был готов на все, лишь бы завоевать любовь Кароль, но она недостаточно доверяла ему, чтобы он смог раскрыть перед ней свою истинную сущность.

Он ехал около получаса в светлой ночи. Силуэты гор выделялись на фоне непривычно ясного синего неба. Мило добрался до нужного места, свернул на проселочную дорогу и припарковал машину. Бросив в сумку покрывало и бутылку воды, он пошел по каменистой дороге к берегу моря.

— Кароль! Кароль! — заорал он.

Его крики унес теплый капризный ветерок, который, жалобно стеная, носился над морем.

Мило отыскал бухту, где они поссорились днем. Было тепло. Круглая белая луна любовалась своим отражением в воде. Он никогда не видел столько звезд, как этой ночью, но Кароль и след простыл. Освещая себе путь фонарем, Мило карабкался по крутым прибрежным скалам. Метров через пятьсот он свернул на узкую тропинку, спускавшуюся к заливчику.

— Кароль! — снова крикнул он, выходя на небольшой пляж.

На этот раз его голос звучал в полную силу. Гранитная скала закрывала бухту от ветра, поэтому волны здесь не так яростно бились о берег.

— Кароль!

Мило настороженно обошел пляж и наконец услышал шевеление где-то вдалеке. Он приблизился к крутому обрыву. Высокую скалу разрезала длинная расщелина, из которой открывался вход в созданную природой пещеру.

Там на песке, подогнув ноги и свернувшись калачиком, в полной прострации лежала Кароль. Она дрожала от холода, а ее рука все еще сжимала рукоятку пистолета.

Мило с опаской опустился на колени рядом с ней, но быстро понял, что бояться нужно только за здоровье подруги. Не медля ни секунды, он достал из сумки покрывало, закутал ее и понес к машине.

— Прости меня за то, что я наговорила. Это неправда, — прошептала она.

— Я уже все забыл. Не волнуйся.

Ветер подул сильнее, стало прохладно.

Кароль провела рукой по волосам Мило и подняла на него полные слез глаза.

— Я никогда не причиню тебе зла, — пообещал он.

— Знаю, — ответила она, обнимая его за шею.

* * *

«Держись, Анна, держись, не сдавайся!»

В тот же день несколькими часами раньше в рабочем квартале Лос-Анджелеса молодая женщина по имени Анна Воровски трусцой бежала по улице, надвинув на глаза плотный капюшон теплого свитера. Можно было подумать, что она совершает утреннюю пробежку.

Но Анна даже не думала о фигуре. Она думала о помойках.

Всего год назад она жила в свое удовольствие, регулярно ужинала в ресторане и запросто могла спустить тысячу долларов, отправившись с подружками по магазинам. Но кризис положил этому конец. В один прекрасный день фирма, где она работала, решила сократить расходы, и ее уволили.

Несколько месяцев она уговаривала себя не падать духом и, собрав волю в кулак, пережить сложный период. Она была готова на любую работу по специальности, целыми днями сидела на сайтах вакансий, заваливая компании письмами с резюме и активно участвуя в обсуждениях на форумах для безработных, а однажды даже потратила крупную сумму на консультацию со специалистом по трудоустройству. Увы, старания не увенчались успехом. Прошло полгода, а она не побывала ни на одном стоящем собеседовании.

Чтобы свести концы с концами, ей пришлось устроиться уборщицей на несколько часов в день в дом престарелых в Мотебелло, но тех грошей, которые она зарабатывала, едва хватало на оплату квартиры.

Дойдя до Перпл-стрит, Анна замедлила шаг. Часы показывали семь. На улицах было довольно тихо, но уже появлялись первые прохожие. Она дождалась, пока школьный автобус отъедет подальше, и лишь тогда нырнула в мусорный бак. Со временем она научилась засовывать свою гордость подальше, отправляясь в подобные экспедиции. В общем-то, у нее не было выбора. Дело в том, что характером она больше напоминала стрекозу, чем муравья, а тут еще эти долги. Когда она зарабатывала тридцать пять тысяч в год, они казались пустяком, а теперь душили и грозили лишить крыши над головой.

В первое время она довольствовалась контейнерами за ближайшим супермаркетом, куда выкидывали просроченные продукты. Но не ей одной пришла в голову идея раздобывать там еду. Каждый вечер все больше бомжей, людей, боящихся потерять работу, студентов и обедневших пенсионеров стекалось к металлическим бакам. В результате дирекция магазина решила поливать продукты химикатами, чтобы отвадить непрошеных гостей. Тогда Анне пришлось добывать пропитание за пределами своего района. Вначале эти вылазки травмировали ее, но потом оказалось, что человек может пережить любое унижение.

Первый бак был забит доверху, и ей сразу улыбнулась удача: полкоробки наггетсов и два стаканчика из Старбакса, один с остатками черного кофе, другой с капучино. Во втором баке Анна обнаружила порванную рубашку «Аберкромби», которую можно было постирать и зашить, а в третьем почти новый роман в красивой обложке из искусственной кожи. Сложив эти жалкие сокровища в рюкзак, она отправилась дальше.