Феномены книги чудес

В книге Бонавентуры[21] «Малая легенда» (до 1274 г.), где приводятся дополнительные подробности о выступающих остриях, отмечается, что они были загнуты и выступали так сильно, что ступни ног едва можно было ставить на землю. Мы бы, вероятно, усомнились в этом, если бы нам не было ничего известно о том, что у Доменики Лаззари также были твердые, черные, напоминающие гвоздь образования, хотя они и не выступали столь сильно. Один из присутствовавших на церемонии причисления Джованны Бономи (умерла в 1670 г.) к лику блаженных писал, что «плоть на ее руках выступала как шляпка гвоздя». Хотя явление, называемое «божественный символ обручения», не совсем похоже на обычные формы стигматов, оно должно быть связано с аналогичными психогенными процессами. Речь идет об «обручальном кольце», появляющемся на соответствующем пальце и принимающем разные формы, — ярко-красной линии, толстого рубца на коже или углубления вокруг пальца.

В заключительной статье А. Р. Г. Оуэна в книге «Человек, миф и магия» говорится, что всего было по меньшей мере 300 случаев стигматов. Отец Герберт Сёрстон, являющийся наиболее авторитетным знатоком, считает, что их было намного больше, поскольку многие искренне и глубоко верущие люди, у которых появлялись стигматы, предпочитали скрывать их и страдать с молитвой на устах от боли, чтобы не вызывать любопытства. В своей книге «Физические проявления мистицизма» он приводит пятьдесят примеров, которые были выбраны им как подтвержденные документально. Настойчивее, чем все остальные авторы, отец Сёрстон призывал осторожно применять слово «истерия» для объяснения стигматов.

Первым известным стигматиком был св. Франциск Ассизский, у которого стигматы появились в 1224 г. когда ему, согласно легенде, привиделся серафим. Этот момент изображен на гравюре Дюрера

К сожалению, данное слово имеет много дополнительных вводящих в заблуждение оттенков, подразумевающих неуправляемые эмоциональные вспышки, характеризующиеся безудержной яростью. В клиническом смысле истерические расстройства происходят не только с явными неврастениками, неуравновешенными, слабовольными людьми или патологическими лгунами. Записи наблюдений за многими известными стигматиками расходятся с точкой зрения Д. X. Роклиффа («Психология оккультизма», 1952 г.) о том, что единственно «подлинными» стигматами являются, как он полагает, «топоалгические галлюцинации» (т. е. локальная боль без видимых повреждений) и что все остальное — смесь обмана, доверчивости, заблуждений или «специального членовредительства во время истерико-эпилептических приступов и последующей амнезии».

Безупречные отчеты о страданиях св. Терезы Авильской, падре Пио и других стигматиков, у которых не отмечалось никаких явных симптомов истерии, ясно указывают на то, что так называемый суггестивный невроз не был чужд людям особой святости. Кроме того, отец Сёрстон указывал, что стигмы не всегда являются следствием чрезмерного фанатизма или одержимости страданиями Христа, как, например, в случае с Доменикой и Пальма Матарелли (1825–1882).

Ни одна известная нам теория стигматизации не выдерживает проверки и не может объяснить всех чрезвычайно разнообразных случаев. Очевидно, это явление связано с психогенными процессами. На этой основе были построены многие экспериментальные попытки воспроизвести стигматы с помощью гипноза. В 1933 г. вышла работа д-ра Альфреда Лехлера «Загадка Коннерсррйта», где он, используя результаты опытов с австрийской девочкой, попытался объяснить стигматы Терезы Нойман. Во время сеансов гипноза Лехлер вызывал у нее все классические формы стигматов, в том числе кровавый пот, кровавые слезы, «терновый венец» и распухшее плечо от воображаемого несения креста. Однако, несмотря на эти результаты и другие менее впечатляющие эксперименты, искусственно вызванные стигматы намного уступают спонтанным естественным стигматам по интенсивности, стойкости и четкости.

Раны имеют различные формы — начиная от небольших красных, не кровоточащих пятен и кончая глубокими и в отдельных случаях сквозными отверстиями, как, например, у Доменики или св. Марии Фрэнсис Пять Ран (1715–1791), о которой ее исповедник писал: «Так же, как и апостол св. Фома, я просовывал палец в раны на ее руках. Отверстие было сквозным, так как указательный палец встретился с большим… с другой стороны». Форма ран разнообразна: иногда они круглые, иногда это прямые разрезы, однако отмечались и прямоугольные, и овальные, и продолговатые. В одних случаях «шляпки гвоздей» якобы появлялись на ладонях, в других — на тыльной стороне кисти или на ноге. На правом же и на левом боку появлялись «копьевые раны» также различных форм — начиная от глубоких разрезов и отверстий и кончая кровоточащим по краям крестообразным рубцом, который образовался на левом боку падре Пио.

У Екатерины Эммерих (1744–1824) на груди появилась своеобразная рана в форме буквы V, напоминавшая крест, который она видела, будучи ребенком, в церкви Косфельд. У Джеммы Гальгани (1878–1903) были кровоточащие «следы бичевания», идентичные со следами, изображенными на большом распятии, перед которым она часто молилась.

Можно предположить, что это таинственное явление связано с другими описываемыми в книге феноменами, которые могут быть лишь различными проявлениями одних и тех же сил. Например, мы можем отметить неожиданное появление на теле человека изображений, о чем говорится в главе «Таинственные изображения», или ран у людей и животных (глава «Невидимые враги»).

Как отмечал Форт, это явление также связано с наблюдавшимся выпадением жидкости или ее истечением из невидимых источников. Он выдвинул предположение, что раны могут телепортироваться как на тела, так и на статуи.

Фотография Терезы Нойман (ум. в 1962 г.) плакавшей «кровавыми слезами». Ее стигматы похожи на раны, которые, по описанию, были у св. Франциска.

Независимо от приемлемости или неприемлемости всех этих теорий, результаты рассматриваемого явления указывают на то, что происходит некий процесс, сходный с «телепортацией» Форта. У Джеммы стигмат начинал появляться в форме красных отметин. Под кожей было видно, как медленно образуется язва, затем кожа лопалась, и открывалась полость, наполненная свернувшейся и свежей кровью. Это повторялось каждую пятницу, а к воскресенью рана полностью заживала.

В «Религиозно-философском журнале» от 17 мая 1890 г. сообщалось о панике в Японии, где среди бела дня на коже людей появлялись разрезы размером в дюйм. Другая разновидность эффекта стигматов состоит в том, что раны появляются внутри. На хранящемся в качестве реликвии в Альба-де-Тормес сердце св. Терезы имеется след горизонтального надреза, соответствующий ее представлению о том, что ее пронзило «огненное золотое копье».

Можно было бы не принимать это во внимание, если бы не случай с Екатериной Савелли, у которой стигматы образовались в 1659 г. во время причастия под воздействием пяти лучей, блеснувших из гостии. После ее смерти в 1691 г. в присутствии духовенства два хирурга произвели вскрытие и обнаружили на ее сердце «старую» рану. На сердце блаженного Карла Сеццейского (умер в 1671 г.), исследованного после его смерти по распоряжению папы римского, были тоже обнаружены сквозная рана, а также отпечаток распятия и вбитого в него гвоздя длиной в 4–5 дюймов. Это же сообщается в работе Анбер-Гурбейра «Стигматизация» (1894 г.), в которой приводятся выдержки из письменных показаний, подписанных хирургами, проводившими вскрытие.

Комментарий доктора медицинских наук В. А. Файвишевского

Что такое стигматы? Это слово, вероятно, происходит от древнегреческого stigma (в переводе — «укол», «пятно»). Так называли метку или клеймо на теле раба или преступника. Иисус Христос, по преданию, был распят на кресте — в античные времена это была казнь для рабов и преступников. Руки и ноги его были прибиты гвоздями, на голову надет «терновый венец» (венок из очень колючего кустарника — терна). А один из римских солдат-легионеров ударил его в грудь копьем. И когда у некоторых верующих появляются на теле символы «страданий» бога — язвы и кровоточащие раны на указанных местах, их называют стигматами.