The Beatles

Чайный стол оказался более прозаическим - сандвичи с ветчиной.

– Вот это да, - сказал Джордж. - Бутеры с ветчиной. Понятия не имел, что немцы едят бутеры с ветчиной. - Хорошее доказательство глубокого знания Джорджем местных обычаев, сложившегося во время двенадцатичасовых бдений в «Кайзеркеллер». После чая Астрид отвезла их на своей машине в клуб; приближалось время ночного выступления.

Теперь Астрид не расставалась с фотоаппаратом и все время снимала их. Так появились первые профессиональные снимки «Битлз», лучше которых никто не мог сделать долгие и долгие годы. Умело используя свет, Астрид сумела снять их в полутенях. Трюк с полузатененным лицом, хотя и не был совершенно новым, заимствовали другие фотографы и впоследствии часто пользовались этим методом съемки. Астрид первой напала на бесценную жилу - фотогеничность «Битлз». Она водила ребят по всему Гамбургу, выстраивала вдоль доков, ставила на фоне заброшенной железной дороги и снимала, снимала, - лишь бы получились интересные фотографии. Конечно, хорошее качество печати и бумаги еще сильнее выявило бы, насколько великолепны работы Астрид, показало бы их во всей красе, но и на дешевенькой бумаге фотографии полны драматизма.

– Потрясающие снимки, - подтверждает Пол. - Никто не умел снимать нас так, как Астрид.

Во время этих первых съемок Астрид пыталась заговорить со Стю, сказать ему, как ей хотелось бы снять его одного, сделать его портрет. Но он никак не мог понять, что она говорит. Он не мог объясняться по-немецки. Она - по-английски. Кончилось тем, что Астрид заставила Клауса учить ее английскому.

– Он чуть не свихнулся, пытаясь научить меня хоть чему-нибудь. Я была бездарной ученицей.

После того первого чаепития «Битлз» стали приходить к Астрид выпить чашку чая и перекусить каждый вечер. Хозяйка дома и Стю постепенно все больше сближались. Вскоре Стю стал приходить к ней уже один в другое время: они сидели вдвоем на ее черной кровати и разговаривали друг с другом с помощью немецко-английского разговорника.

– После Стю симпатию у меня вызывали Джон и Джордж. А уж потом Пит Бест. Он казался очень милым, но чересчур уж стеснительным. Пит бывал забавным, но настоящего контакта у нас так и не возникло. Его уже тогда как-то не замечали, он был сам по себе. Трудно шел на сближение и Пол. Приветливый, дружелюбный, он далеко превосходил всех популярностью и количеством поклонников. Пол вел все переговоры, объявлял номера и раздавал автографы.

Большинство поклонников считали его лидером. На самом деле лидером, конечно, был Джон, сильнейший из них, - я имею в виду, конечно, не физическую силу, а силу его индивидуальности. Стю же был самым умным. Мне кажется, они все так считали, во всяком случае Джон. Что касается Джорджа, то в разговорах о «Битлз» мы никогда не обсуждали, насколько он умен. Мы знали, что он неглуп, но пока еще Джордж оставался попросту милым ребенком. Юный, очаровательный и такой непосредственный! Что стоит, например, одна эта история с «бутерами» с ветчиной. У Джорджа было много поклонников. Юрген, например, носил плакатик, который гласил: «Я люблю Джорджа». Именно он положил начало этому обычаю. С Джорджем у меня сложились совершенно замечательные отношения. Он никогда еще не встречал таких девушек, как я, и открыто и необыкновенно мило показывал это. В конце концов, ему было всего семнадцать. Умная девушка, с собственной машиной, работает фотографом, ходит в кожаном пиджаке. Совершенно естественно, что я заинтересовала его. Ничего между нами, конечно, не было, никакого флирта. Я была на пять лет старше его, что позволяло мне быть с ним совершенно откровенной.

Всего два месяца спустя после первой встречи в ноябре 1960 года Астрид и Стю обручились. В складчину они купили друг другу обручальные кольца, как полагалось по немецким обычаям. А потом на машине Астрид укатили на Эльбу.

– Как только мы научились объясняться друг с другом, мы решили пожениться.

Стю было всего девятнадцать, немногим больше, чем Джорджу, но он значительно превосходил его в общем развитии, зрелости мышления. Стю страстно увлекался живописью и никогда не остывал к ней в отличие от Джона, который все забросил; но так же страстно Стю увлекался и группой. Однажды вечером он прямо на сцене подрался с Полом. Хотя он был меньше и слабее Пола, но гнев придал ему силы. «В гневе он терял над собой контроль, впадал в истерику», - говорит Астрид. Драка произошла из-за Астрид; Пол как-то не так выразился о ней, но подробностей никто не помнит.

Напряженные отношения между Полом и Стю, мелочная ревность, ссоры были легко объяснимы. Оба они боролись за внимание Джона. В течение двух лет, пока не появился Стю, этим вниманием владел Пол. Совершенно очевидно, что Стю был необычайно талантливым, зрелым художником с широким кругозором. Даже младший брат Пола, Майкл Маккартни, еще по Ливерпулю помнит, как Пол ревновал Джона к Стю.

Труднее объяснить отношения между пятеркой «тедди» и группой гамбургских студентов. Студенты чтили моду и в одежде, и в образе мыслей. Клаус и Юрген начесывали волосы на лоб, «по-французски», как это тогда называлось. Их привлекала естественная, грубоватая, не укладывающаяся в рамки энергия, свойственная всем «Битлз».

«Экзисты» придумали для каждого из «Битлз» прозвища: Джон - Баки, Джордж - Красавчик, Пол - Малыш.

Теперь «Битлз» имели две группы преданных обожателей: рокеров и «экзистов». Первоначальный шестинедельный контракт несколько раз продлевали по требованию слушателей. «Битлз» провели в Гамбурге уже пять месяцев, приближалось Рождество. Ребята планировали попасть в еще более крупный и представительный клуб «Топ Тен». После успеха в «Кайзеркеллер» они, естественно, захотели попробовать свои силы и там.

«Битлз» предложили Петеру Экхорну, управляющему «Топ Тен», прослушать их. «Они мне понравились, и я предложил им контракт». И тут Джорджу сообщили, что он должен немедленно покинуть пределы страны.

– Каждый вечер во всех клубах объявляли, что все, кому не исполнилось восемнадцать лет, должны покинуть помещение. Наконец кто-то сообразил, что мне еще только семнадцать и у меня нет разрешения ни работать, ни жить за границей, - объясняет Джордж. - Я должен был уехать. Уехать домой один. Это оказалось ужасно тяжело.

Астрид и Стю проводили его на вокзал, купили ему билет и усадили в поезд.

– Маленький Джордж стоял там потерянный и несчастный. Я дала ему в дорогу кулек сладостей и яблоки. Он обнял меня и Стю, на этот раз позволив своим чувствам вылиться наружу, чего «Битлз» никогда не допускали.

Четверка «Битлз» перешла в клуб «Топ Тен», но после первого же вечера на них свалились новые неприятности.

– Мы с Полом прибирались в «Бэмби», а Джон и Стю уже перевезли свои вещи в «Топ Тен», - вспоминает Пит Бест. - Мы зажгли свет, чтобы проверить, все ли сложено, как вдруг что-то загорелось - начался пожар. Огонь был совсем небольшой, но полиция больше трех часов продержала нас в тюрьме, а затем вынесла решение депортировать нас из страны. Оставались лишь Джон и Стю.

– Джон явился ко мне примерно через день, - рассказывает Астрид, - и сказал, что тоже уезжает домой, потому что у него отняли разрешение на работу. Ему пришлось продать кое-что из вещей, чтобы заплатить за билет.

– Кошмар, - вспоминает Джон. - Уезжать вот так, одному, - это ужас. На спине я тащил усилитель и до смерти боялся, что у меня его сопрут. Я ведь не заплатил за багаж. Даже не надеялся добраться до Англии.

В конце концов Стю тоже объявили, что он должен покинуть страну. Истинные причины их вынужденного отъезда, разумеется не считая Джорджа, которому не было восемнадцати, так и не выяснились. Возможно, они коренились во внутриклубной борьбе.

Единственным, кто достойно вернулся домой, оказался Стю. Он прилетел в Ливерпуль на самолете. У Стю болело горло. Астрид не хотелось, чтобы он окончательно разболелся, путешествуя сначала по суше, а потом по морю, и поэтому она купила ему билет на самолет.